| HTML код: | ВВ код: |
Лай потянулся, зевнул и взволнованно заскулил. Теплыми комочками лежали вокруг его братья и сестры, он чувствовал множество лап и мордочек и быстрое сердцебиение. Карабкавшаяся по нему Пискля случайно ткнула его лапой в глаз. Лай замотал головой и перевернулся, стряхнув её. Она, как всегда, с негодованием пискнула, и ему пришлось лизнуть ее в нос, чтобы не показаться слишком грубым.
Мама-собака стояла над ними, тыча носом в каждого щенка по очереди, и вылизывая всех дочиста. Потом она сделала ритуальный круг вокруг детенышей, свернулась рядом с ними и попыталась заснуть.
- Проснись, Лай! Мама будет рассказывать нам историю, - это опять была Пискля, как всегда властная и требовательная. Мать нежно вылизала дочь языком, приглушая ее визги.
- Хотите услышать о Собачьем Шторме?
Дрожь волнения пробежала по телу Лая, и он нетерпеливо взвыл. “Да!”
- Опять? - заскулила Пискля.
Но остальные повалили её, заглушив её протесты.
- Да, мама! Про Собачий Шторм!
Собака улеглась вокруг их маленьких тел, стуча хвостом. Ее голос стал тихим и торжественным.
- Это – история Молнии, самого быстрого из собачьих воинов. Небесные Псы наблюдали за ним и защищали его... Но Земная Собака завидовала Молнии. Она думала, что Молния жил слишком долго, и что ему пришло время умереть, чтобы она могла забрать его жизненную силу. Но Молния был настолько быстрым, что смог опередить Великое Рычание Земной Собаки, он смог опередить саму смерть!
- Я хочу быть таким, как Молния, - сонно пробормотал Вой. - Готов спорить, я мог бы бегать также быстро.
- Успокойся! - сказала Пискля, ударив его по носу своей золотистой лапой.
Несмотря на ее протест, Лай знал, что она представляла себя героем этой истории точно также, как и все остальные.
- Тогда пришло время первой великой битвы, - Мама-Собака продолжала, ее голос был спокоен. - Ужасный Собачий Шторм, когда все собаки мира сражались, чтобы решить, кто какой территорией будет править. Много историй рассказывают о тех ужасных днях, и многие стали героями, но также были и проигравшие. Наконец, Земная Собака решила, что заберет силу Молнии, взяв себе его тело, так как имела на это право. Но Молния был хитрым, он был уверен, что со своей скоростью он сможет избежать смерти, поэтому Земная Собака устроила для него ловушку.
Крикуша прижала уши к голове:
- Как это подло!
Мать ткнулась в неё носом.
- Нет, это не так, Крикуша. Земная Собака имела полное право требовать силу Молнии. Так было всегда, таков порядок вещей в мире. Когда Пёс-Прародитель умер, его тело вскормило землю.
Все щенки молча слушали её с торжественной серьёзностью.
- Молния пытался избежать Собачьего Шторма при помощи своей скорости. Он бежал так стремительно среди воюющих собак, что никто не мог его увидеть, и никто не мог разорвать его тело зубами и когтями. Молния уже почти сумел освободиться, он был уже почти у цели, когда Земная Собака издала Великий Рык, и земля перед ним разверзлась.
Несмотря на то, что он слышал эту историю много раз, Лай затаил дыхание и прижался поближе к родственникам. Как и всякий раз до этого, он думал, что Молния упадёт и будет поглощён ужасным расколом в земле...
- Молния заметил пропасть, готовую проглотить его, но он бежал так быстро, что уже не мог остановиться. Он испугался, что теперь Земная Собака, наконец, получит его силу. Но Небесные Псы любили Молнию. Едва тот стал падать навстречу своей смерти, они послали большой ураган. Он был такой сильный и вращался так быстро, что поймал Молнию, когда тот падал и, кружа, поднял его в небо. Там он остаётся вместе с Небесными Псами и по сей день.
Щенки плотнее прижались друг к другу напротив матери, пристально глядя на неё.
- Он всегда будет там? - спросил Вой.
- Всегда. Когда вы видите, что огонь вспыхивает в небе, когда Небесные Псы воют, это Молния спускается к земле, дразня Земную Собаку, зная, что та никогда его не поймает, - Мама-Собака вылизала сонную мордочку Лая. Он изо всех сил пытался держать глаза открытыми.
- Я слышал, как собаки говорили, что однажды будет другое большое сражение, когда собаки опять разгневают Земную Собаку. Тогда собака будет сражаться против собаки, великие герои восстанут и падут.
- Но ведь это произойдёт нескоро, так ведь? - Вой широко зевнул и устало вытянулся.
- Ах, этого мы не знаем. Это может случиться скоро, а, может, и нет. Мы должны следить за знаками. Говорят, что когда мир будет перевёрнут вверх дном и разрушен, вновь наступит Собачий Шторм, и нам придётся сражаться снова, чтобы выжить.
Лай позволил своим глазам закрыться. Он любил засыпать под истории матери. Все было как всегда: её голос становился всё тише, по мере того, как он и его браться и сёстры засыпали. Мама-Собака свернулась вокруг него, и последнее, что он услышал, был конец истории, которая заканчивалась каждый раз одинаково...
- Берегитесь, малыши. Берегитесь Собачьего Шторма…
Лаки проснулся от страха, покалывающего его кости и мех. Рыча, он вскочил на ноги.
На мгновение пес подумал, что он снова маленький щенок, в безопасности, под защитой своих родных, но утешительная мысль тут же исчезла. В воздухе чувствовалась угроза, пронизывающая кожу Лаки. Если бы только он мог увидеть будущее, он мог бы победить его — однако монстр был невидим и без запаха. Лаки заскулил от ужаса. Это был не просто ночной кошмар: этот страх был настоящим.
Желание бежать было почти невыносимым, но он мог только царапаться, рычать и скрестись в панике. Идти было некуда: прутья клетки окружали его со всех сторон. Лаки почувствовал боль в морде, когда попытался пропихнуть её между прутьями решётки. Когда он, рыча, отступил назад, те же самые прутья укусили его бедра.
Остальные были близко... Знакомые тела, знакомые ароматы. Собаки были заперты в этом же ужасном месте. Лаки поднял голову и залаял, раз за разом, громко и отчаянно, но
было ясно, что никто не мог ему помочь. Его вой был заглушен хором безумных голосов.
Они все были в ловушке.
Лаки охватила паника. Его когти царапали земляной пол, хотя он знал, что это было бесполезно… Он почувствовал запах собаки в соседней клетке. Дружелюбный, приятный аромат смешивался с горьким сильным запахом опасности и страха. Заскулив, он прижался ближе к собаке, чувствуя дрожь в ее мышцах — но проволока все еще разделяла их.
- Конфетка? Конфетка, что-то приближается. Что-то плохое!
- Да, я чувствую это! Что происходит?
Длиннолапы — где они? Длиннолапы держали их пленниками в этой Душегубке, но они, похоже, всегда заботились о собаках. Они приносили еду и воду, они клали подстилки, убирали грязь...
Конечно, Длиннолап пришёл к ним снова.
Собаки вокруг лаяли и дружно выли. Лаки подал свой голос вместе с ними.
Длиннолапы! Длиннолапы, ОНО ПРИБЛИЖАЕТСЯ!
Что-то зашевелилось под ним, заставив его клетку ходить ходуном. Во внезапной, зловещей тишине Лаки присел, скованный ужасом. Затем вокруг разразился хаос.
Невидимый монстр был здесь... И его лапы были прямо на Душегубке.
Лаки отбросило назад от решётки — мир поднялся и наклонился. В течение нескольких мучительных мгновений он не понимал, где низ, а где верх. Монстр опрокинул его, оглушив грохотом падающей скалы и раскалывающегося камня. В глазах потемнело, облака пыли ослепили его. Крики, визги и завывания испуганных собак, казалось, заполнили его голову. Большой кусок стены упал прямо перед его носом, и Лаки отпрыгнул назад. Может, это Земная Собака пыталась достать его?
Затем монстр исчез также внезапно, как и появился.
Еще одна стена упала вниз, подняв облако удушающей пыли. Порванная проволока заскрипела, поскольку клетка выше завалилась, а потом внезапно упала на землю.
В воздухе стояла тишина и сырой запах метала.
"Кровь!" - Подумал Лаки. Смерть...
В животе снова зашевелилась паника. Он лежал в стороне, проволочная клетка рухнула прямо напротив него. Он с усилием пытался напрячь свои ноги, чтобы подняться. Клетка грохотала и качалась, но он не мог встать.
"Нет! - подумал он. - Я в ловушке!"
- Лаки! Лаки, ты в порядке?
- Конфетка? Где ты?
Ее длинная морда просунулась через искореженную решётку.
- Дверь моей клетки сломалась, когда упала! Я думала, что умру. Лаки, я свободна — но ты...
- Помоги мне, Конфетка!
Cлабое хныканье прекратилось. Неужели это значит, что другие собаки были...? Нет. Лаки не мог позволить себе думать об этом. Он завыл просто для того, чтобы нарушить тишину.
- Я думаю, что могу клетку немного подтолкнуть, - сказала Конфетка. - Твоя дверца тоже сломана, у нас может получиться её открыть, - она взяла проволоку в зубы и потащила. Лаки с трудом сохранял спокойствие. Всё, что от него требовалось - бросаться на клетку до тех пор, пока та не сломается. Он нелепо вытянул задние ноги и оглянулся вокруг, рыча на проволоку. Конфетка постепенно толкала клетку вперед, иногда останавливаясь, чтобы вытащить осколки камушков из лап.
- Всё. Теперь она должна поддасться. Жди, когда я…
Но Лаки больше не мог ждать. Дверь клетки была оторвана в верхнем углу, и он крутился, пока не смог зацепиться за него клыками и когтями. Он с трудом просунул лапу в дыру и потянул. Дверь поддалась с лязгом, и Лаки почувствовал, как что-то острое больно кольнуло подушечку его лапы - однако дверца теперь нелепо висела на одном углу. Извиваясь и корчась, он выполз на свободу и, наконец, выпрямился. Его хвост был прижат и весь трясся. Лаки и Конфетка уставились на хаос вокруг себя. Вокруг валялись сломанные клетки и изувеченные тела. Маленькая, гладкошерстная собачка лежала на земле, совсем рядом, безжизненная, с потухшими глазами. Под последней упавшей стеной не было никакого движения, только чья-то мягкая лапа торчала из-под камней. В воздухе висел запах смерти. Конфетка горестно взвыла:
- Что это было? Что произошло?
- Я думаю, - голос Лаки дрожал, он попробовал ещё раз. - Это было Рычание. Моя мама рассказывала мне раньше истории о Земной Собаке и о посланном ею Рычании. Я думаю, этот монстр и был Великим Рычанием.
- Мы должны уходить! - в ужасе заскулила Конфетка.
- Да, - Лаки медленно побрёл прочь, тряхнув головой, чтобы отогнать запах смерти.
Но тот следовал за ним, цепляясь за нос. Лаки в отчаянии огляделся. Там, где стена упала на другие собачьи клетки, была груда сломанных блоков, и свет ярко светил сквозь туман из пыли и дыма.
- Конфетка, пойдём по разрушенным камням. Сюда!
Не дожидаясь повторного приглашения, она прыгнула на развалины. Учитывая свою порезанную лапу, Лаки тщательно выбирал путь, нервно оглядываясь в поисках Длиннолапов. Они же наверняка придут сюда, когда увидят эти разрушения? Он вздрогнул и ускорил шаг, но даже когда пес спрыгнул на улицу, следуя примеру Конфетки, там не было никаких признаков кого-либо из Длиннолапов. Сбитый с толку, он остановился и принюхался. Пахло как-то странно…
- Давай-ка уйдем подальше от Душегубки, – шепнул он Конфетке. – Я не знаю, что случилось, но мы должны уйти как можно дальше, если Длиннолапы вернутся.
Конфетка издала резкий вой, и её голова поникла:
- Лаки, я не думаю, что кто-нибудь из Длиннолапов остался в живых.
Они шли не торопясь, в полной тишине, лишь вдалеке раздавался вой сломанных Гремящих Будок. Ощущение угрозы росло в животе Лаки; множество дорог и переулков, которые он знал, были закрыты. Однако он не сдавался, вынюхивая себе путь среди разрушенных зданий, через извилистые тропы, проложенные по земле. В отличие от Конфетки, Лаки был уверен, что Длиннолапы скоро вернутся. Он хотел быть настолько далеко от разрушенной Душегубки, насколько это возможно.
Уже стемнело, когда он почувствовал, что нашел безопасное место для отдыха. Лаки чувствовал, что Конфетка всё равно не сможет идти дальше. Наверное, такие шустрые быстроногие собаки проходят дальние расстояния не так хорошо, как пробегают короткие дистанции? Он посмотрел в ту сторону, откуда они только что пришли. Тени стелились по земле, вырастая из темноты. Лаки вздрогнул – вдруг там могли быть и другие звери, испуганные и голодные?
Но они оба были обессилены побегом от Великого Рычания. Конфетка едва успела покружиться перед сном, прежде чем она упала на землю, положив голову на передние лапы, и не закрыла уставшие глаза. Лаки прижался к ней, чтобы было теплее и удобней. “Я не буду спать какое-то время, – думал он. – Буду следить…да…”
Он вздрогнул и проснулся, весь дрожа. Его сердце пустилось вскачь. Он проспал до рассвета. Его сны были полны далеким грохотом Великого Рычания, бесконечными рядами убегавших от него Длиннолапов и нытьем и визгом Гремящих Будок. Вокруг не было никаких признаков чьего-либо присутствия. Город казался опустевшим. Конфетка спала под колючим кустарником. Её гладкие бока поднимались и опускались с каждым вздохом. В крепком сне собаки было что-то утешающее, но Лаки нуждался в чем-то большем, чем вид её теплого спящего тела. Ему нужно было её разбудить. Он уткнулся носом в морду Конфетки и стал лизать её уши, пока она не ответила ему счастливым рычанием. Поднявшись на ноги, она обнюхала и лизнула его в ответ.
- Как твоя лапа?
Её слова мгновенно перенесли его обратно. Вспомнив о ране, он понюхал подушечку своей лапы. Зловещая красная отметина пульсировала болью. Лаки осторожно облизал её. Рана затянулась, и он не хотел, чтобы она снова начала кровоточить.
- Уже лучше, - сказал он, больше надеясь на это, чем чувствуя. Когда они крадучись выбрались из-под густых ветвей, его настроение резко упало. Дорога перед ними была разрушена и дико искорежена. В небо из длинной трубы, торчавшей из земли, вырывалась вода, создавая в воздухе радугу. И так было не только здесь; на улицах города, насколько далеко мог видеть Лаки, свет от восходящей Солнечной Собаки блестел на металлических извилинах. Пятна воды лежали там, где когда-то, как помнил Лаки, был сад, возле домов Длиннолапов, которые казались высокими и нерушимыми, а теперь рухнули как после удара лапы гигантского Длиннолапа.
- Великое Рычание, - пробормотала Конфетка, с благоговением и страхом. - Посмотри, что оно сделало.
Лаки вздрогнул:
- Ты была права насчет Длиннолапов. Тут были их многочисленные стаи. Но сейчас я не вижу ни одного. Он насторожил уши и лизнул языком воздух – только пыль и вонь из-под земли. Ни одного свежего запаха.
- Даже Гремящие Будки не двигаются.
Лаки наклонил голову в сторону одной из них; её морда была погребена под завалившейся стеной. Свет блестел на её металлических боках, но не было рева и рычания, она казалось мертвой. Конфетка выглядела удивленной:
- Я всегда думала, что же это такое. Как ты их называешь?
Лаки ответил ей сомнительным взглядом. Она не знала что такое Гремящие Будки?
- Гремящие Будки. Ты знаешь, Длиннолапы используют их для передвижения. Они же не могут бегать так быстро, как мы. Он не мог поверить, что она не знала самую главную примету Длиннолапов. Это не предвещало ему ничего хорошего. Наивность Конфетки была плохой помощницей в их стремлении выжить.
Лаки снова понюхал воздух. Новый запах города был не таким простым. Пахло гнилью, сохранялся запах смерти и опасности. “Больше не пахнет домом для собак”, – подумал он.
Он направился туда, где из земли била вода. В небольшом углублении образовалось жирное озерцо. Его поверхность мерцала цветами радуги. От озерца исходил неприятный запах, который не нравился Лаки, но ему очень хотелось пить. Он стал лакать воду, не обращая внимания на противный вкус. Рядом с собой он увидел отражение Конфетки, которая пила рядом. Конфетка первая закончила питье, подняла морду, с которой капала вода, и облизнулась.
- Здесь слишком тихо, – пробормотала она.
- Мы должны покинуть этот город Длиннолапов, - шерсть Конфетки поднялась дыбом. – Мы должны идти на холмы. Найти дикое место.
- Мы здесь в такой же безопасности, как и везде, - сказал Лаки. – Мы можем использовать старые дома Длиннолапов – может, найдем еду. Здесь есть много тайников, поверь мне.
- Здесь слишком много мест, где может притаиться опасность, - ответила она, ощетинившись. – Мне не нравится.
- А чего тебе бояться? - её ноги выглядели достаточно длинными для бега в высокой траве, а её тело было стройным и легким. – Бьюсь об заклад, ты можешь бегать быстрее всех!
- Там слишком много закоулков, я не могу, – она нервно оглянулась по сторонам. – В городе множество поворотов, а мне нужно пространство. Только так я смогу хорошо разогнаться. Лаки оглядел окрестности. Она была права. Пожалуй, это была весомая причина.
- Давай, по крайней мере, двигаться дальше. Кто-то из Длиннолапов может оказаться поблизости, видим мы их или нет. Я не хочу возвращаться в Душегубку. - Я тоже, - согласилась Конфетка и обнажила свои сильные белые клыки. – Мы должны начать искать других собак. Нам нужна хорошая, сильная Стая! Морда Лаки сморщилась в сомнении. Он не был Стайной Собакой. Он никогда не понимал, что привлекательного в том, чтобы жить большой толпой собак, где все зависят друг от друга, и подчиняться Альфе. Он не нуждался в посторонней помощи и меньше всего хотел, чтобы нуждались в нем. От одной лишь мысли полагаться на других собак по его коже бежали мурашки.
”Очевидно, Конфетка думает иначе”, - предположил он. Сейчас она была в полном восторге и осыпала его разными историями:
- Тебе бы понравилась моя Стая! Мы бегали вместе, вместе охотились, ловили кроликов и пугали крыс… - она остановилась и с тоской посмотрела на окраину разрушенного города. – Пока не пришли Длиннолапы и не испортили всё.
Лаки не мог проигнорировать грусть в её голосе:
- Что случилось?
Конфетка встряхнулась
- Они нас окружили. Их было так много, и все они были в своих бурых шкурах! Мы не разбежались, поэтому попали в ловушку. Но... - её рычание стало совсем свирепым. - Мы не могли никого бросить. Это Закон Стаи. Мы держались друг друга и в хорошие времена, и... в плохие.
Конфетка замолчала, не в силах подавить несчастное хныканье. Глаза её потемнели.
- Твоя стая была с тобой в Душегубке, – сочувственно пробормотал Лаки.
- Да, – она внезапно остановилась. – Подожди, Лаки, мы должны вернуться!
Он бросился перед ней, заслоняя ей путь, когда она повернулась.
- Нет, Конфетка!
- Мы должны!
Лаки преградил ей путь, чтобы она не смогла проскользнуть.
- Они - моя Стая! Я не могу уйти? пока не узнаю, что с ними случилось! Любой из них может…
- Нет, Конфетка! – гавкнул Лаки. – Ты видела, что там творится!
- Но мы могли пропустить…
- Конфетка! – он попытался быть мягким, лизнув её печальную мордочку. – Там всё разрушено. Они все погибли и ушли к Земной Собаке. И мы не можем оставаться здесь, Длиннолапы могут вернуться…
Это, казалось, убедило её. Конфетка ещё раз посмотрела через плечо, а затем отвернулась. С глубоким вздохом она начала путь. Лаки старался не показывать своего облегчения. Он пошел рядом с ней, их бока соприкасались при каждом шаге.
- У тебя тоже были друзья в Душегубке? – спросила Конфетка.
- У меня? – весело отозвался Лаки, пытаясь развеселить её. – Нет, спасибо, я Одинокий Пес.
Конфетка одарила его странным взглядом:
- Нет такого понятия. Каждая собака нуждается в Стае!
- Не для меня. Мне нравится, что я сам себе хозяин. Я имею в виду, я уверен, что для некоторых собак Стая – это лучшее место, – поспешно добавил он, чтобы не обидеть её. – Но я жил один с тех пор, как покинул свое Щенячье Гнездо, – шерсть на его голове встала дыбом от гордости. – Я могу о себе позаботиться. Нет лучшего места для собаки, чем город. Я покажу тебе! Там можно найти еду и теплые подворотни, чтобы поспать и укрыться от дождя…
Но было ли это правдой?
На мгновение он заколебался, позволяя глазам блуждать по разбитым улицам, разрушенным стенам и выбитым окнам домов, искореженной дороге и брошенным Гремящим Будкам. “Это не безопасно, - думал Лаки. – Нам нужно выбираться отсюда, как можно быстрее”.
Он не хотел делиться своим страхом с Конфеткой; она и без того была сильно встревожена. Только бы не запаниковать…
Там!
Лаки слегка тявкнул от волнения. Они повернули за угол; прямо на дороге были ещё одни обломки. Лаки принюхался – еда! Он бросился бежать, подпрыгивая от восторга, прямо к перевернутому металлическому ящику. Он видел, как Длиннолапы бросали туда ненужные им вещи и остатки еды, но запирали ящики так, что Лаки не мог их открыть и устроить себе пиршество. Но сейчас ящик был опрокинут, и содержимое вывалилось на землю. Черные вор`оны скакали вокруг кучи. Высоко подняв голову, Лаки лаял так громко, как только мог. Встревоженные вороны, каркая, разлетелись в разные стороны.
- Иди сюда! – гавкнул он, запрыгивая на вонючую кучу. Конфетка последовала за ним с радостным лаем. Пока Лаки был занят вынюхиванием пищи, он услышал хлопанье крыльев и увидел, как ворона снова опустилась на кучу. Он вскочил и щелкнул пастью на возмущенную птицу, взмывшую в воздух, сильно хлопая крыльями. Лаки последний раз рыкнул на приземлившуюся на землю ворону, когда его лапы поскользнулись на грязи. Его раненая подушечка на лапе сразу заныла острой болью. Это было похоже на клыки множества злобных собак, кусающих всё, вплоть до его ноги. Он не смог сдержаться и взвизгнул от боли.
Когда Конфетка бросилась сквозь тучу ворон, разгоняя их всех, Лаки сел и стал вылизывать лапу, прогоняя боль. Он жадно втянул воздух, наслаждаясь запахом кучи отбросов. Постепенно это его успокоило, и он отвлекся от своей боли.
После того, как Лаки с Конфеткой прогнали ворон, какое-то время у них было радостное настроение. Конфетка вытащила куриные кости из картонной коробки, а Лаки нашел кусок хлеба, но этого было мало, особенно после того как они нагуляли себе такой аппетит.
- Мы будем голодать в этом городе, – проскулила Конфетка, облизывая пустую коробку, где ещё осталось немного еды. Одной лапой она удерживала коробку, а морду сунула внутрь.
- Не будем, я обещаю. Это далеко не единственный источник пищи, – мысленно Лаки обежал все места, где когда-то бывал. Он ласково толкнул Конфетку в бок. – Я отведу тебя туда, где мы будем есть также, как Ручные Собаки.
Конфетка навострила уши:
- Правда?
- Правда. Это место изменит твое мнение о городах.
Лаки уверенно побежал вниз по дороге, его рот наполнился слюной в предвкушении еды. Конфетка бежала сразу позади него. Он был непривычно счастливым в её компании, и ему очень нравилось помогать ей. В другое время он ужасно хотел бы остаться в одиночестве, но… не теперь.
Может, Великое Рычание изменило не только город?
Конфетка прижималась к боку Лаки, когда они шли по пустынным улицам.
Лаки ожидал увидеть в это время других собак и, конечно, несколько Длиннолапов. Но город был пуст и слишком тих. Во всяком случае, они нашли несколько устаревших меток, это обнадеживало. Он остановился, чтобы понюхать метку Свирепого Пса.
- Они должны быть неподалеку, – прервала его мысли Конфетка. Она наклонилась к метке и навострила уши. – Это свежая метка. Есть и другие! Ты их не чуешь?
Шерсть на плечах Лаки встала дыбом: почему Конфетка так сильно хочет найти Стаю? Неужели ей не достаточно его компании?
- Эти собаки, должно быть, уже далеко, – сказал он, отступая. – Мы не сможем догнать их в ближайшее время.
Конфетка потянула носом воздух:
- Я чую их запах совсем рядом.
- Пахнет так сильно потому, что это была их территория. Они помечали её снова и снова. Говорю тебе, Конфетка, они уже далеко. Я могу распознать их запах на расстоянии.
- Неужели? – голос Конфетки снова прозвучал с сомнением. – Но я могу их догнать. Я могу догнать что угодно.
“Почему я не могу её отпустить? – задумался Лаки. – Если она так отчаянно хочет найти Стаю, я должен просто сказать ей, чтобы она бежала так быстро, как ей хочется”.
Он сам не заметил, как вместо этого он издал предупреждающее рычание:
- Нет, Конфетка, ты не можешь. Не должна, я имею в виду, – добавил он прежде чем она ощетинилась. – Ты не знаешь города, ты можешь заблудиться.
Разочарованная, Конфетка мотнула головой и сердито гавкнула:
- Почему это все случилось, Лаки? Раньше я была счастлива. Моя Стая была счастлива. Все было так замечательно на нашей территории, мы не причиняли никакого вреда Длиннолапам. Почему они не оставили нас в покое, зачем окружили и посадили нас в Душегубку?
Она стала совсем несчастной и замолчала. Лаки сел рядом с ней, пытаясь придумать, чем её утешить. Однако он не привык к ответственности за других собак. Одна только эта мысль отозвалась болью в его сердце. А он не хотел жить с этой болью.
Он уже открыл было пасть, чтобы вразумить её ещё раз, но остановился. Шайка яростных существ, воя и визжа, вывалилась на улицу прямо перед ними.
Лаки почувствовал, как страх прошел сквозь его шерсть, его спина напряглась. Сначала он думал, что это Остролапы, но потом он понял, что это были другие, совсем другие существа. Эти животные были круглыми, имели пушистые хвосты и они не шипели как остролапы. Это были не собаки и не огромные крысы. Лаки издал тревожный визг, но существа не ответили. Они были слишком заняты склокой за тушку, которая была так сильно изорвана, что трудно было сказать, кем она была до этого.
- Не бойся, они не причинят нам вреда.
- Ты уверена? – спросил Лаки. Он увидел морду одного из них, зловещую черную маску, которая казалась полной ужасных маленьких зубов.
- Это еноты, - ответила Конфетка. – Будет лучше, если мы дадим им побольше места. Старайся не выказывать им слишком много интереса, и они не почувствуют угрозу для себя. Готова спорить, они голодны так же, как и мы.
Лаки проследовал за Конфеткой на дальний конец тротуара. Она бросила на енотов свирепый взгляд, когда прошла мимо. Лаки повторил за ней, чувствуя колючки тревоги на шкуре.
“Мы не единственные, кто ищет, чем бы наполнить животы”, – понял он. Из-за всего вырванного из земли и лежащего в руинах, легкая добыча осталась в прошлом. И сейчас это был вопрос выживания. Лаки ускорил шаг, чтобы поскорее очутиться подальше от енотов.
Спустя несколько улиц Лаки почуял знакомый запах и издал радостный лай. Это была та аллея, которую они так долго искали! Он отбежал вперед на несколько шагов, потом сел и почесал задней лапой ухо, наслаждаясь моментом и предвкушая удивление Конфетки. Вкусный запах становился сильнее. По крайней мере, здесь он мог гарантировать наличие еды.
- Давай! – тявкнул он. - Я обещаю, ты не пожалеешь.
Она подошла к нему и склонила голову набок:
- Что это за место?
Он кивнул на плитки чистого камня. Там были длинные трубки. Обычно они выпускали в воздух душистый аромат курицы, но не сегодня. Тем не менее, это было то место. Возбужденный, Лаки пару раз покружился, быстро виляя хвостом.
- Это Кормушка. Здесь Длиннолапы готовят пищу другим Длиннолапам.
- Но мы не Длиннолапы, - подметила она, - кто нас будет кормить?
- Просто смотри.
Лаки весело прыгнул вперед, уклонившись от перевернутого мусорного бака и небольшой кучи щебня. Он старался не думать о том, что всё вокруг испорчено или о том, что они до сих пор не видели ни одного Длиннолапа, бродящего по улицам.
- Мы будем делать так же, как делает Старый Охотник. Он эксперт!
Конфетка просияла:
- Старый Охотник? Он из твоей Стаи?
- Я тебе сказал, у меня нет Стаи! Старый Охотник просто друг. Даже Одинокие Собаки могут найти напарника, тебе это известно! Смотри сюда. Повторяй за мной…
Это был очень легкий способ достать еду и не требовал много времени, чтобы научиться. Лаки был рад обучить чему-нибудь Конфетку. Он сел, склонил голову и высунул язык.
Конфетка медленно обошла его вокруг, изучая позу.
- Я не понимаю, – проскулила она.
- Просто поверь мне, - рыкнул Лаки.
Конфета снова заскулила, затем развернулась и села рядом с Лаки, стараясь как можно лучше повторить его позу.
- Вот оно! – гавкнул Лаки. – Теперь, подними одно ухо немного выше. Вот так, видишь? И дружелюбно улыбнись - взгляд голодный, но полный надежды! Ты получишь это!
Лаки завилял хвостом и ласково толкнул Конфетку мордой. Затем он снова повернулся к двери Кормушки и принялся ждать. Длиннолап скоро заметит их.
Время все шло, и хвост Лаки вилял всё медленнее и медленнее, пока не остановился в пыли. Дверь по-прежнему оставалась закрытой, и Лаки решил ещё и поцарапаться в неё. Ответа не последовало. Он коротко тихо проскулил.
- Как долго мы ещё будем так сидеть? Это немного неприлично, – сказала Конфетка. Она облизнула свои губы и снова свесила язык.
- Я не понимаю… - хвост Лаки смущенно опустился.
Где его дружелюбный Длиннолап? Разумеется, его нет из-за Великого Рычания. Лаки поцарапался в дверь ещё раз, но ответа снова не было.
Нос Конфетки проверил воздух:
- Я не думаю, что это работает.
- Длиннолапы, должно быть заняты, вот и все, - ворчал Лаки. – Для них это важное место, они не могли просто так взять и уйти.
Он старался не замечать, каким высоким и тревожным стал его голос. Он забежал за несколько боксов и поцарапался в боковую дверь. Встав на задние лапы, он оперся на дверь и почувствовал, как дерево со скрипом провисло.
- Смотри! Кормушка сломана! – он потянул провисшие петли зубами. – Вот почему Длиннолапы заняты. Давай!
Должно быть, запаха изнутри было достаточно, чтобы Конфетка забыла обо всех сомнениях. Она помогла Лаки, просунув нос через дверь, когда та приоткрылась. Извиваясь, Лаки протиснулся следом, возбужденно махая хвостом в предвкушении вкусной еды.
Он замедлил шаг, глядя из стороны в сторону. Эта комната была странным местом, каких он не видел прежде. Она была выстроена из огромных металлических ящиков. Они были длинные, извилистые и блестящие и выглядели, словно гигантские черви. Лаки знал, что в них обычно гудела какая-то невидимая энергия Длиннолапов. Но сейчас было тихо. Сверху, из сломанной крыши стекала вода, от нее по стенам разбегались многочисленные трещины.
На больших стеклянных ящиках он заметил размытые отражения Конфетки и его самого. Лаки вздрогнул, когда увидел, какие у них искаженные морды. Запах еды был сильным, но уже старым, и Лаки почувствовал колючки растерянности.
- Мне это не нравится, - сказала Конфетка низким голосом.
Лаки согласно заскулил:
- Здесь не так, как было обычно. Но все должно быть нормально. Наверное, это небольшой ущерб из-за Великого Рычания.
Лаки неуверенно прошел по щебню и прочему мусору. Конфетка наблюдала за ним, сморщив морду в сомнении.
- Не смотри так, - сказал Лаки. – Пошли.
Она высоко подняла свои стройные лапы, чтобы перешагнуть через осколки белого камня, разбросанного по полу.
Была ещё одна дверь, которую они легко открыли. Пожалуй, даже слишком легко, потому что она и так качалась взад и вперед, почти натыкаясь на нос Конфетки, чем заставила её отпрыгнуть. Когда она приоткрылась снова, Лаки понюхал воздух.
Внутри хаос был еще хуже, чем в предыдущей комнате. Вещи Длиннолапов были брошены в кучу, ящики для сидения были сломаны и свалены вместе, все было покрыто густой пылью, осыпавшейся с разбитых стен. Дрожь пробежала по шерсти Лаки.
Внезапно он остановился, закусив губы.
Что это за запах? Я знаю его, но…
Он не смог сдержать испуганное рычание. В углу что-то шевельнулось.
Лаки решился сделать несколько шагов, пригнувшись к земле. В нос ударил сильный запах. Он рванулся вперед и принялся рыть свалявшийся мусор. Здесь кто-то был!
Белая пыль закружилась в воздухе. Лаки услышал стон, дыхание и грубые человеческие слова. Он сумел распознать лишь одно.
- Лаки…
Голос был слабым, но знакомым. Скуля, Лаки вонзил зубы в одну из огромных сломанных балок и уперся всеми лапами в землю. Его тело дрожало от усилий, и он почувствовал, что сейчас все зубы вырвутся из пасти. Все было бесполезно! Он разжал челюсти и упал на спину, задыхаясь от усталости. Длиннолап лежал неподвижно, и на свету струйка крови стекала по его лицу.
Лаки подошел ближе, игнорируя свои инстинкты, велевшие ему бежать так быстро, как он только мог. Позади себя он мог слышать встревоженную Конфетку. Лаки склонил голову над телом Длиннолапа. Одна его рука была свободна от обломков и скрючена под неестественным углом. Лицо Длиннолапа было бело как снег, губы стали пугающе синими, но изогнулись в улыбке, когда его глаза встретились с Лаки.
Он жив! Лаки облизал его нос и щеки, бережно очистив их от пыли. Если бы Лаки удалось очистить Длиннолапа, он бы выглядел гораздо лучше, совсем как раньше. Но, как только Лаки отступил назад, он увидел, что кожа под слоем пыли была серой. Прерывистое дыхание Длиннолапа превратилось в шепот, едва шевелящий шерсть на морде Лаки. Глаза Длиннолапа приоткрылись и блеснули, с болезненным стоном он поднял дрожащую свободную руку, чтобы погладить голову Лаки. Лаки ткнулся носом и лизнул его снова, но со стоном боли рука упала, и глаза вновь закрылись.
- Проснись, Длиннолап, - тихо скулил Лаки, облизывая холодное, бледное лицо. - Проснись…
Лаки ждал. Но губы были неподвижными и холодными.
Тихое дыхание прекратилось.