Здравствуйте, штампы.
Лопнули лампы.
Стало темно, и нет фонаря.

Здравствуйте, рамки,
Сразу чтоб в дамки.
Мудрыми станем завтра с утра.

Аве, законы,
Из меди корона
Скалиться будет, словно клеймо.

Аве, кумиры,
Время эфира
Мы потеряли очень давно.

Пирсинг в мерзлой коже,
В пух и прах мечты.
Может быть, похожи,
Только я - не ты.

Очень осторожно,
Все, привет, земля.
Может быть, похожи,
Только ты - не я.

День пришел попозже,
Звоны пустоты.
Может быть, похожи,
Только я - не ты.

Это невозможно,
Под водой поля.
Может быть, похожи,
Только ты - не я.

Когда терпеть чужое мнение нет мочи,
Хочется встать на колени
И завыть по-волчьи.
И, наплевав на все окружающее и не обращая внимания на окружающих, -
Зачем? - все равно не поймут,
Останавливаешься посреди улицы и воешь
На луну

Вчера мне обрезали крылья.
Сегодня я падаю вниз.
С какой-то нелепой ухмылкой
насмешливо смотрит карниз.

Вчера я цеплялась за прутья,
Пытаясь достать до огня.
Сегодня все прутья погнуты -
Оковы вниз тянут меня.

Вчера мир был светлым и чистым,
Тихонько к себе он манил,
Сегодня - измены, убийства.
Бороться совсем мало сил.

Бешеные псы с окровавленной пастью,
Карты легли зловещей мастью
Ворон кружит над страстью,
Наслаждается властью.

Ненависть хлынет потоком из лавы
Были ужи, стали удавы
О, чуждые нравы,
И горечь отравы.

Скажи мне, еретик,
Что после жизни тленной?
Вся наша жизнь – лишь миг,
Миг на часах Вселенной.

Куда уйдешь потом?
Потом уйдешь куда ты?
Про что ты скажешь: «Дом»?
Какие вспомнишь даты?

А будет ль свет иль песня?
Что головой поник?
Что голову повесил?
Скажи мне, еретик.

Ледяная гора.
Скользкая, мутная, неприступная.
Отгородившись от всех,
превращает себя в тайну.
Хранит внутри свое маленькое хрупкое сердце,
Такое наивное, такое простое.
Охраняет его как самое большое сокровище в мире.
Оно отбрасывает тень на ее белые бока,
Скользит в свету, который струится по склонам,
Прячется от чужих глаз, целуя чужие души,
Дрожит и просится на руки,
Прячась от солнца.
Ледяная гора громадой стоит над этим сердечком.
Над этой черной жемчужинкой.
И ждет,
Когда кто-нибудь
Растопит ее своим теплом
И даст легкое дыхание
Ее трепетной сути.

Бежит краснорогий олень,
Солнце его сводный брат.
Ночь – это оленя тень.
Он прибежал из серебряных врат

Людские грехи – его хвост.
Ему весна злейший враг.
Он на себе обиды нес,
Брызги и хмель, и дурман пенных браг

Олень этот неумолим,
Идет он к цели своей.
Кроворогий исполин
Бежит растоптать осколки идей.

Уже скоро будет он здесь,
Как буря, тайфун, ураган.
Гласом своим заглушит песнь,
Всех он убьет краснотой рваных ран.

Подойди ко мне поближе,
И послушай, что скажу.
Как тебя я ненавижу,
Ты меня – пари держу.

Вдруг я прошлое забуду?
Вдруг я прошлое прощу?
Вдруг я прошлое забуду?
Вдруг я прошлое прощу?

Я знаю, это так смешно,
Рассказать тебе о чувствах,
Тебя люблю я все равно
Моя вина, что сердцу грустно.
Почему, почему
Ты так глупа?
Почему, почему
Ты так глупа?

Послал к черту твою ложь,
Презренье твоего лица
Ты вонзила в спину нож
Ты теперь предательница.
Вдруг я прошлое забуду?
Вдруг я прошлое прощу?
Вдруг я прошлое забуду?
Вдруг я прошлое прощу?

У друзей сосала кровь,
Но в моей был яд, поверь.
Предала мою любовь -
Так гори в аду теперь.

Убила любовь.
Убила доверие.

На белом снегу – белые тени.
Чувствую кожей чужое мнение.
Всеравенство – норма, всесерость – закон.
Подчиняемся отзвукам древних времен.

Осуждения, взгляды, слишком много внимания.
Если другой – значит неправильный.
И нет нужды лезть в самую суть,
Что не понимаешь – смешай с грязью, забудь.

Кто выделяется – прячьтесь по норам,
Вы не измените тех, кто закован,
Тех, кто давно лопоухий осел,
В поиске сора призванье нашел.

Закрой душу, закрой сердце – на прицеле ты теперь,
Прячься, плачь и пой романсы, а с тобой поет метель
Вижу разных, вижу страстных доязыческих богов
Они прячут по карманам ниточки наивных слов.

Не спеши читать молитвы – не поможет Иисус
То, что было твоей песней лишь осенний рыжий куст,
Ты не веришь и смеешься, мол, все это ерунда,
А пока хвостом астральным вьются за тобой года.

Они воют и хохочут, и терзают вновь и вновь
Говорят тебе при этом, мол, спасет тебя любовь
А любовь платочком машет и мелькает за окном,
В одиночку не поймаешь, можно лишь поймать вдвоем.

И до светопреставленья будешь ты один вовек,
Будешь ты искать спасенья в свете меж закрытых век
Так случится может с каждым, и не надо вызывать
Силы что всех сил опасней, сторожей дороги в Ад.

Ах, как трудно найти вдохновенье,
Когда нужно стихи написать.
Кажется вот оно, но мгновенье,
И опять мне его не поймать.

Есть обрывки бессвязных историй,
Есть и рифмы, есть и сюжет.
Но они все летят в крематорий,
Не написала стихи снова же.

Вроде вот оно, только лишь ручку
В руки взять и вот – сколько строк!
Но на деле, сколько не мучься,
Все сначала, опять за порог.

Так проходят недели, недели,
Только вдруг, словно взрыв невзначай,
Вот оно, как же так, неужели?
За минуту стихи начертал.

Мотыльки, мотыльки, вы на крыльях своих
принесите шитую золотом весть
от том, что совсем уж недалеко
мне до моих бледно-черных небес

Я прохожу сквозь вопросов шипы
и кислород по дороге теряю.
Знаю, еще очень долго лететь
До моего запылённого рая.

О, Хвосттрубой, иди за ней,
За той, что упорхнула. Словно птица.
За фелой, за игрой теней,
Из-за которых тебе все не спится.

Иди, оставь все позади,
Друзей, родных, знакомые леса,
Иди вперед, не стой. Иди.
Дорогу тебе скажут небеса.

Иди, спаси весь мир от зла,
Древней которого на свете нет,
Ты победишь. Отступит мгла.
А миром вечно будет править свет.

Дойдешь до края, до конца,
И ложью станет все, что ты искал,
И образ нежного лица,
Исчезнет. Растворится.

Тогда поймешь, что счастье - быть собой,
И чувствовать весь мир своей душой.
Лететь сквозь время птицей.

Идет к берегу ручья кошка торопливо.
"Здесь найдешь любовь свою" - ей шепнула ива.
Вдруг показались два кота, рыжий, потом серый.
Ручей увидев, начали спорить между делом.

- А спорим, рыбку я схвачу! - сказал кот крутобокий.
- Ты схватишь только насморк здесь, ты, серый лежебока!
- Ну, может, мы пройдем по льду, путь тут сократим?
- И в лапы вражеских котов с тобою угодим!
- Но если мы пойдем в обход, идти еще полдня!
- Раз так, то можно здесь пройти, уговорил меня.
Но лишь подальше от ручья, здесь очень тонкий лед!
- Да ты не бойся, Огнегрив, что тут произойдет?
Смотри, вот я иду по льду и все в порядке... Ой!
И кошка цвета серебра помчалась к ним стрелой.
Серая шерсть тяжела и тянет вниз на дно,
а кошка цвета серебра за ней плывет потом.
"Зачем спасать врага? Зачем? О, предки, дайте знак!
Идти душе наперекор я не могу никак!"
Уж кошка выбилась из сил, но все плывет вперед.
Ведь бросить ношу тяжкую ей совесть не дает.
И кошка тащит из воды на берег толстяка.
Тот, раз моргнув, открыл глаза, спросил: "А? Что? Река?"
Тут кошка в гневе воина ругает так и сяк:
- Зачем же на весенний лед ты сунулся, дурак!?
Ведь я могла сейчас лежать с тобой на дне речном!
А отец мой, Метеор, вам мстил бы день за днем.
- Зачем же ты меня спасла, скажи, спасла зачем?
- Велела мне душа моя, не думала совсем.
- Раз так, позволишь нам идти? Дорога впереди!
- Конечно, уходите прочь! Ручей оставьте позади.
- Тогда прощай. Благодарю опять за мое спасение.
Очень жаль, что не нашелся повод для общения.

И в лес воители пошли, оставив брег речной.
И память о кошке-серебре возьмут они с собой.
А Серебрянка вслед глядит и снова, и опять.
Ведь так янтарные глаза не хочет отпускать...

Легким пепельным ангелом,
Серой птицей души
Умирала ты, таяла.
Друг твой не поспешил.

Черно-белые демоны
Разрывают тоску.
Стала словом ли, делом ли,
Жухлый лист на суку.

С неба пылью таинственной
Легкий призрачный мяв.
Стала богом воистину
Ты, из пепла восстав.

С дерева упало яблоко,
Обвили лапы змеи.
И на развилке дорог
Он сделать выбор сумеет.

Вышли на охоту хищники,
В небе погасло солнце.
На сладкий запах ночи
Он, дрожа, повернется.

Капли дождя умыли шерсть,
Пробудив его от сна.
Золотистый рассвет,
Отражает надежды роса.

Сверкают в небесах звезды,
Шепчут ему: «Все забудь!»
Но он движется к солнцу,
Выбрав правильный путь.

Спи, сыночек мой усталый,
Баю, баю, бай.
На уютненькой подстилке
Крепко засыпай.
Пусть приснятся тебе битвы
Призрачных котов.
Баю-баю, тише, тише.
Сладких тебе снов.

- Вы говорите, я слеп?
Спешу вас заверить, я вижу иную сторону мира.
Я основы всего адепт,
А вокруг вас иллюзия, яркие цвета, бессмыслица.

Я знаю скрытый секрет
О древних котах, что были с самого начала мирозданья.
Хотите этого, иль нет,
Но все, чем вы занимаетесь, - пустая трата времени.

Думаете, я - пессимист?
Я просто воспринимаю мир таким, какой он есть и будет.
И это - не мой каприз,
Вы видите свет, я вижу тьму, которая сильнее света.

Когти, словно шипы,
Сердце из крови.
Мысль в висках стучит:
"Не боюсь я боли".
Всех котов я себе
Подчиняться заставлю.
Имя свое - Звездоцап -
Я навеки прославлю.

Я любил
Любил тебя преданно.
Ты другому себя отдала.

Я любил,
Любил тебя верно.
А ты от меня ушла.

Где видны горы далекие,
Где стоял огненный зной,
Услышали как-то Двуногие
Кошачий горестный вой.
То рыдал кот львинолапый,
И думал, качав головой.
Когда то сказал он убитой:
"Я расквитаюсь с тобой.
Была жестокая битва,
Стояла глубокая ночь,
Грозовые коты победили,
Враги убежали прочь.
Я побежал за тобой,
Ты была там, где цветы.
Я закричал тебе:
"Стой! Что же наделала ты?
Ты предала мое сердце,
Ты показала всем ход,
Тот, что из племени Ветра
Прямо к нам в лагерь ведет."
Сказала она: "Ты ошибся!
Ты не думал своей головой!
Все рассказали котята,
А на мне нет вины такой."
Я не видал такой наглости,
Пришлось мне исполнить долг свой.
Я закричал тебе в ярости:
"Я расквитаюсь с тобой!"
Впились в шею клыки,
Хлынула алая кровь...
А ведь когда-то он думал,
Что это была любовь...

Неистовый алый птенец,
Коварные рыжие кошки
Царапают звездный венец,
Сжирая хлебные крошки,
Больной красноротый урод,
Дракон золотисто-угарный,
Кто тащит в брусничный свой рот
Что видит он глазом коварным,
Он феникс опально-больной
С покрытыми язвой крылами,
С искрою столь дымно-шальной
Он делится углеуглами,
Безротый обжора-злодей,
Он вечен, но век ведь недолог,
И с каждой секундой бледней
Он помнит про пламенный волок.

Ночь. Луна. Эзотерика.
Мрак. Серебро. Истерика.
Шорох шелковых платьев.
Шепот шерсти невнятный.

Дожди. Вино. Предрассудки.
Строгие мысли рассудка.
Тонкие грани паучьи,
Лезвия нити научной.

Черное. Белое. Тише.
Алое золото крыши.
Свист неоновых спиц.
Спи, неузнанный принц.

Закрыть глаза и завопить
Закрыть глаза и завопить,
Дать волю чувствам.
Все, все, о чем хочу забыть
Ушло и пусто
Теперь, и я как тонкий шип
Увядшей розы.
Ко мне как к золоту прилип
Остаток прозы.

Закрыть глаза и завопить
Об этих людях.
Хотелось бы мне всех убить,
Но так не будет.
Пустой фонтан ненужных слов
Наружу лезет.
Уродую я лак оков
Металлом лезвий.

Когда-нибудь я напишу последнее стихотворение,
И это будет жуткий миг, страшнейшее мое мгновение
Я чувствую, что он грядет, неумолимый и жестокий,
Все ближе он, все ближе он, порезалась листом осоки

Меня все чаще гложет страх, что вот, закончились все мысли,
И, кажется, что на часах уныло цифры все повисли,
И каждый час, и каждый день, где на бумаге нет отметин,
Кружит, кружит вокруг меня, и стонет, воет где-то ветер...

Ночь – мое время святое,
Днем я как пташка слаба,
Плаваю в звездном настое,
У золотого столба.

Ночью я силой рисую,
Дух мой растёт и растёт,
Может быть, даст это всуе,
Горько-серебряный мёд.

Ночь – рвано-хриплая птица,
Укроет туманным крылом.
И ее голос, как спица,
Покажет точно на дом.

Солнца, мне вовсе не надо,
Солнце лишь слепит глаза,
Я вместо светлого яда,
Ночь славлю, глядя в глаза.