Автор © Ярогривка. Права полностью принадлежат автору. Использование без его разрешения строго запрещено
К разделу "Фанфики"
На главную
Разработка, поддержка и дизайн сайта © Красная Звезда, 2008-2010
Сайт управляется системой uCoz
Осень. Опавшие листья. Бледное небо. Небольшие каменные дома. Переулок за переулком. Как я здесь оказался? Я не помню.
Я уже давно живу здесь. Почти всю жизнь. А может, прошло всего несколько сезонов? Я не знаю. Я давно сбился со счёта.
Я не знаю, кто я. Я не знаю, какое было у меня прошлое. Я почти ничего не чувствую. Я знаю только, что родился не здесь.
Я медленно бреду по опавшим листьям в небольшом дворике, который окружён кирпичными домами. На голых деревьях сидят воробьи. Нет, я пришёл сюда не для охоты. Я не нуждаюсь в ней. Люди меня кормят. Я никогда не ищу себе ночлега - зачем искать его, если на каждом углу есть подвал, в который можно залезть?
Я не знаю, как я жил до прибытия сюда. Кто мои родня, где я жил раньше. Я всё забыл. Помню только, что когда я пришёл сюда, то очень сильно хотел что-то забыть. Очень сильно. Мне удалось. Теперь я ничего не помню.
Что-то тяжёлое и мрачное было у меня там. Я уверен в этом. Когда я пытаюсь вспомнить что-то, то мне становится больно, и что-то отталкивает меня. Наверное, это условный рефлекс. Наверное, я всегда отталкивал воспоминания от себя, когда ещё что-топомнил.
Я ни в чём не нуждаюсь. Я холоден. Я свободен. Отсутствие прошлого делает меня таким. Я не живу заботами, у меня нет горя, но нет и радости.
Я даже голода почти не чувствую. Я могу не есть хоть весь день, а в животе не будет урчать и не будет болеть желудок.
Город, по которому я брожу, небольшой, состоит в основном из кирпичных домов. Котов я стараюсь избегать. Хотя они и так редко попадаются мне. Но иногда я вижу, как где-то под машиной промелькнёт чья-то тень. И я спешу уйти из этого места. Мне не нужны коты. Мне не нужны воспоминания.
Хлюпая по воде, я иду дальше. Ну и слякотно осенью. Зато спокойно.
Я уже привык, что полностью избавился от чувств. Я не чувствую ни радости, ни горя, ни волнения. Постепенно мое тело становится таким же, как и душа. Я не чувствую боли, голода, холода, тепла. С каждым разом я становлюсь всё более бесчувственным. Моя память всё короче и короче. Я добился своего - я избавился от всего, что меня окружало раньше.
Воспоминания... чувства... иногда я вижу это во сне. Во сне я иногда чувствую. Во сне мы всегда видим время - либо прошлое, либо будущее. Будущее... я всегда вижу его... стены, машины, улицы - вот мое будущее. Оно всегда является мне в сновидениях. А прошлое? Чувства и воспоминания - вот моё прошлое. Детство, игры, мечты... как всё это далеко! Кажется, будто это было много веков назад, да и кто му же не со мною. Но почему же я иногда чувствую это? Я не знаю. Я забыл.
Облака потемнели. Солнце уже зашло. Пора идти спать.
А завтра снова будет день. Холодный, серый, облачный, безразличный - такой же, как и я.
Наверное, нельзя назвать героями двух маленьких котят, которые рыщут по городу в поисках леса и питаются тем, чем их подкармливают люди. Но вся их родня любит и глубоко уважает их.
Саре, небольшой бледно-рыжей кошечке, было три месяца, когда люди поймали её и её младшую сестру и увезли в город. Чудом им удалось вырваться. С тех пор прошла луна. А они всё ещё не умерли от голода и упрямо продолжают искать выход из города.
Казалось, город был бесконечен. Башни, машины, дома, улицы, переулки, свалки... Каждый день Сара надеялась увидеть что-нибудь кроме этого, но надежда не оправдывалась. Каждый день было одно и то же. Но они всё шли. Шли на восходящее солнце. Сара точно помнила, что её родина находится на востоке. Её младшая сестра Пантера шла за ней. Саре всё время приходилось присматривать за сестричкой: той было всего два с половиной месяца, да и к тому же Пантера всё время о чём-то думала и иногда так глубоко уходила в свои мысли, что не замечала ничего вокруг и легко могла потеряться.
Высокие каменные башни, грязные гаражи, неприветливые шоссе... но Сара улыбалась. Каждый день она бесстрашно смотрела в глаза холодному миру, окружавшему её, и не сдавалась. Она и её сестричка всё шли и шли. Казалось, все надежды были утеряны, но они всё шли и шли. День, второй, третий. А леса всё не было. Одни лишь стены да шум машин.
Здоровье Пантеры начало ухудшаться, она начала кашлять и постоянно уставать. Лес Сара видела только во сне. Вдали от родного дома кошечки чувствовали себя плохо. Но они не сдавались. Они продолжали идти прямо на восток.
Грязные, уставшие, голодные, они продолжали свой путь.
И снова встало солнце. И снова котята проснулись и зашагали на восток. Несмотря ни на что, они верили и надеялись. И вот они обогнули очередной каменный дом, ещё один...
Вдруг Сара замерла. Пантера так и села.
Прямо перед ними был их родной лес.
Первый раз я увидел её где-то в начале осени. Это был обычный облачно-солнечный полдень. Она сидела на заборе возле дома, который находился на окраине села, и смотрела вперёд, туда, где кончалось селение и начиналось поле. Я сразу понял, что она не местная. Не знаю, как, но понял. То, что меня тогда поразило - это её глаза. Я взглянул в них, и увидел там странное выражение. То ли холодное, то ли грустное. Тогда я так и не понял, что это было за выражение.
Потом она ещё долго не появлялась здесь. Я уже успел забыть про неё и жил своей обычной жизнью: мурлыкал на коленях у хозяина, играл с соседскими котами, гонял птиц. Но мог ли я знать, что скоро всё изменится?
Вскоре она опять пришла. Где-то в конце той же самой осени. Я увидел её, когда ходил в поле погулять. Она бежала по полю. Никогда я не видел такой грации. Она словно была не под властью земного притяжения, у неё словно не было костей, и она могла изгибаться так, как ей хотелось. Она была похожа на птицу. А потом эта кошка снова пропала. Но её отсутствие длилось не больше трех дней.
Однажды настал день, когда я смог поговорить с ней.
Был дождь, делать было нечего, я лежал на крыльце и слушал убаюкивающий шум дождя. Я почти уснул. Но вдруг воздух прорезал дикий кошачий мяв. Я мгновенно подбежал к забору, вскочил на него и увидел, как несколько котов бегут за какой-то чёрной кошкой. Я узнал её. Ещё я узнал котов: это были соседские забияки, который очень любили повеселиться. Вот только веселья у них были странные.
Я спрыгнул с забора, стукнул одного из забияк по голове, и громко прорычал:
- Убирайтесь отсюда!
Коты недовольно переглянулись, один из них крикнул:
- Кто ты такой, чтобы указывать нам?
- Убирайтесь! - я выпустил когти.
- Пошли отсюда, - фыркнул один из забияк. - Пока этот сумасшедший нам головы не разнёс!
И они убежали.
Она повернулась ко мне и сказала:
- Спасибо. Эти хулиганы мне так надоели!
И посмотрел на неё. Снова у неё в глазах было то странное чувство.
- Ты бродяга? - спросил я её.
- Путница! - с ноткой укора гордо произнесла она. - А ты, я так понимаю, домашний?
- Да. А... ты надолго в нашей деревне?
Кошка села, обвила хвостом лапы и прищурила глаза.
- Ну, как тебе сказать... я ещё не решила. Может, останусь, может, дальше пойду.
Тем временем дождь превратился в ливень и колотил со всей силы. Я переминался с лапы на лапу. Было страшно холодно, я промёрз до нитки. Я мог бы уйти домой, но мне очень сильно хотелось поговорить с ней.
- Может, зайдём ко мне домой? Заодно и погреемся. А то тут холодно.
Она фыркнула.
- Не сейчас. Может, потом зайду, но не сейчас. Ладно, мне пора. Ещё раз спасибо.
Она развернулась и пошла. Я не мог так просто упустить её! Я побежал за ней.
- Ну, чего тебе? - буркнула она, когда я догнал её.
- Как тебя зовут?
Кошка остановилась.
- Элиза Крофт, - тут она улыбнулась и добавила: - Для друзей просто Лиза.
Я стал чаще видеть Лизу. Почти каждый день она бегала по деревне, забиралась на деревья, прыгала на заборы и смотрела на сады. У меня создавалось ощущение, что она что-то ищет. Но сама Элиза ничего мне не говорила. Да и вообще мы редко разговаривали. Кроме "привет", "доброе утро", "добрый день" мы друг другу ничего не говорили. Но вскоре всё изменилось.
В конце осени пошёл первый снег. Он усыпал всю землю, в некоторых местах даже появились небольшие сугробы. Я прохаживался по своему саду, как вдруг услышал над своей головой её голос. Она сидела на заборе.
- Привет! - крикнула она.
Было видно, что это не тот "привет", которое мы обычно говорим друг другу. Я сразу понял, что это слово было началом разговора.
- Привет! - крикнул я ей.
- Помнишь, ты приглашал меня в гости? Я решила навестить тебя!
Я обрадовался. О таком только мечтать можно! Наконец-то я получше узнаю её! Она во всём манила меня. И голосом, и манерами, и осанкой, а главное - глазами.
Я провёл её к дому. Перед тем, как войти в него, она неуверенно застыла, но потом всё-таки зашла внутрь. Я провёл Элизу по коридору и предложил ей поесть на кухне, но она сказала, что сначала лучше осмотрит комнаты. Я с радостью согласился. Я показал кошке спальню, где спал я и мой хозяин. Эта комната была моей любимой. С удивлением я узнал, что Лиза разделяет моё мнение. Затем я показал ей гостиную, куда хозяин любил приглашать гостей и где проводил время. Я не любил эту комнату и поспешил увести оттуда Лизу. Так я показал ей несколько комнат.
Затем мы пошли на кухню и поужинали. Было уже темно, и моя гостья решила переночевать у меня. Я ожидал, что когда проснусь, она уже уйдёт, но утром Лиза спокойно спала в корзинке. Прошёл ещё один день, а она не уходила. Я был рад этому. С ней было интересно вести разговоры. Мы были очень разные: я был спокойным, так сказать, домоседом, а она была всегда подвижной. Я был вежливым, и никогда не говорил что-то неприятное напрямую, она же была резкой и строптивой. Я был осторожен, она была решительной. Но мы всегда находили тему для разговоров и никогда не скучали. В общем, нам было хорошо.
Проходило время, а она всё не уходила. Я уже понял, что она решила поселиться у меня.
Мы очень часто разговаривали. В ней была какая-то непонятная мне тоска. Именно не боль и не грусть, а тоска. Это нельзя было заметить по её внешнему виду, голосу, поступкам, но иногда её слова выдавали её.
Однажды днём мы сидели у окна и наблюдали за птицами.
- Хорошо же им! - вздохнул я. - Летишь, куда хочешь, делаешь, что хочешь...
- А как же твой хозяин? - спросила вдруг Элиза.
- А что хозяин? - не понял я.
- Я так понимаю, тебя манит свобода. Но ты не можешь быть свободным, пока у тебя есть хозяин. Что для тебя важнее: он или свобода?
Вопрос застал меня врасплох. Я никогда не думал, что свобода и одиночество тесно связаны друг с другом.
- Я хочу летать, словно птица, но при этом жить у хозяина.
- Слишком много хочешь.
- Но ведь птицы свободны и при этом они летают вместе со своими друзьями и роднёй.
- Для птиц полёт так же естественен, как для тебя возможность бегать и прыгать. Да, они летают, но это не делает их свободными. У них тоже есть свои обязанности, их права тоже ограничивают законы. По-настоящему свободен только ветер, - кошка вздохнул. - И он же по-настоящему одинок.
В этих словах была такая тоска... её нельзя описать, можно только почувствовать. Я поспешил сменить тему.
Так незаметно пролетала зима. Я уже почти забыл, что она когда-то не жила у нас. Мы крепко сдружились и стали друг другу словно брат и сестра. Такие разные, но такие похожие.
Однажды мы проходили мимо окна. Вдруг она взглянула на него и остановилась. Я тоже остановился и посмотрел, что же так привлекло её внимание. С сосулек, свисавших с крыши, капала вода, солнце светило ярче обычного.
- Скоро весна, - сказал я. Как я был рад этому! Теперь я наконец-то смогу познакомить её с друзьями, мы сможем побегать по пыльным дорожкам и погреться на солнце!
- Скоро весна, - эхом повторила она, и я поразился тому, с какой тоской прозвучал её голос.
Весь оставшийся день Лиза ходила с каким-то вдумчивым и уставшим лицом, на вопросы отвечала невнятно, глаза её выражали то самое странное чувство, которое поразило меня при первой нашей встречи. Я ничего не понимал, и решил, что она просто устала. Но в душе я понимал, что это не так.
Вечером, когда я уже лёг на свою подушку, она вдруг вылезла из своей корзины и окликнула меня.
- Что? - спросил я.
- Нам пора прощаться.
- Что?!
Лиза села рядом и начала говорить. Было видно, что она волнуется, но голос её был ровный и твёрдый, слова она произносила уверенно.
- Помнишь, как мы наблюдали за птицами? Я тогда ещё сказала тебе про ветер... Я хочу быть как он, понимаешь? Я хочу быть, как он.
Я ровным счётом ничего не понимал. Я знал только одно - сейчас я лишусь друга.
- Пушок, разве ты меня поймёшь? Вот ты родился домашним котом, у тебя есть друзья, хозяин, еда... больше тебе не надо! А я совсем другая. Я родилась в городе, где уличные коты жили под строгим режимом... я не хочу прожить свою жизнь вот в таком месте! Я хочу свободы. Нет, свободен не тот, кто может пойти туда, куда ему вздумается. Свободен тот, кто ни от чего и ни от кого не зависит... свободного кота не может быть друзей и семьи! Я отказалась от этого ради свободы, понимаешь?
- Но зачем же ты тогда пришла сюда? - всхлипнул я.
- Я пришла сюда, что бы переждать зиму. Я страшно боюсь смерти. Я знаю, что я не свободна, пока имею этот страх, но я ничего не могу с собой поделать!
Я прижался к ней. Всем своим телом я чувствовал биение её сердца. Это было сердце свободной кошки. Настоящей свободной кошки.
- Ты необычный кот, - прошептала она. - Ты имеешь друзей и даже хозяина. И при этом ты свободен. Теперь я поняла свою ошибку. И я постараюсь её исправить. Но не здесь и не сейчас.
Когда на следующее утро я проснулся, я обнаружил, что корзина, в которой она спит, пустая. Одеяло в корзине было холодным. Я прижался к нему и пролежал так минут пять. Затем я встал и на шатающихся лапах пошёл на кухню. Я всё ещё не мог поверить в то, что произошло. Моя голова лопалась от вопросов, на которые я так и не мог найти ответы.
Последний раз я увидел её через четверть луны. Она бежала к полю. Теперь я чувствовал, что от неё исходить жизненная энергия, я чувствовал её нетерпение и стремление к будущему. Я посмотрел на неё и тоже просветлел. Я не стал преграждать ей путь или окликать - это не принесло бы ничего, кроме боли.
Элиза Крофт нашла свой путь.
Осень... она так похожа на жизнь... с одной стороны, яркая, красивая, спокойная, миролюбивая... с другой - сырая, холодная, умирающая. Этим осень гораздо лучше остальных времён года. Потому что осень - это сама правда.
Они лежали в подвале, прижавшись друг к другу. Они защищались от холода и одиночества. Льдина вспоминала. Вспоминала те дни, когда она только училась говорить и понимать взрослых.
Ветер. Машины. Мамин голос. Её серая шерсть. И её голос. Он такой необычный. Он заставляет успокоиться, задуматься, почувствовать её любовь. Порой Льдина отставала от неё, но потом снова догоняла. Холодающие ночи, пыльные дни. И бесконечные дороги...
-Как же так? - всё время спрашивала Льдина. - Тебя зовут Эля, сестричку Салли, а меня так странно и необычно - Льдина?
- Тебя назвали в честь папы... - шептал мягкий голос. Он был пропитан грустью. Но ещё сильнее в нём звучала любовь и ласка. - Он был лесным котом и носил похожее имя...
Маленькая Льдина тогда ничего не понимала. Кто такой папа? Почему его тут нет? Она до сих пор не знает, куда он делся. И как он встретил маму. И вообще, какое было у неё прошлое? Она и её сестра этого никогда не узнают.
Мороз пробежал по шерсти Льдины при очередном воспоминании.
Они переходили дорогу. И тут из-за угла вдруг выехала на полной скорости большая машина. Дикий крик. Лужа крови. И больше уже не звучал ласковый голос, больше уже никто бережно и с любовью не вылизывал их.
От мамы осталось лишь воспоминание. Тёплый ласковый голос и мягкая серая шерсть. И имя Эля. Только это помнила Льдина. Ведь когда она погибла, сёстрам был всего месяц.
Осенний город. Падающие листья. Дожди. Уличные коты.
Воспоминания бешено крутятся у неё в голове...
Льдина сидела на привокзальной площади и обнюхивала землю в поисках пищи. Но она не чуяла аромат дичи и вообще чего-либо съестного. Одна только грязь да падающие листья. Но вот один прохожий бросил кошечке кусок мяса, и та стала жадно его поглощать. Всё новые и новые куски падали в голодный желудок Льдины, а ей всё казалось мало и мало...
И тут произошло что-то непонятное. Какой-то непонятный звук наполнил атмосферу. Нельзя сказать, что он был противный, скорее, наоборот. Он был какой-то манящий, красивый, проникающий в самую глубину сердца. Голод сразу отступил от Льдины. Она напряглась изо всех сил, пытаясь поймать этот звук и понять, что это такое. Но звук - а, точнее, мелодия - вдруг прекратился. Льдина продолжила есть свой кусок.
С тех пор Льдина стала часто посещать вокзал, в надежде снова услышать эту таинственную мелодию. И однажды она её снова услышала.
Мелодия зазвучала из-за угла. Льдина пошла на звук и увидела небольшой оркестр. Присев, она стала слушать музыку. Живая музыка была прекрасней той, не глубокой, с лёгким оттенком радости, которая иногда звучала из окон машин и из супермаркетов. Эта музыка отображала всё, что творилось на душе у Льдины. Отображала саму осень. Переулки, покрытые опавшими листьями, лужи на дорогах, сероватое небо. В ней звучала жизнь городского уличного кота. Насмешка над домашними вельможами, которые считают, что они всё знают и всё умеют. Тоска по друзьям и родным. Льдина сидела и слушала. Она и не заметила, как наступил вечер. Ей пора было вернуться домой.
Салли сидела в грязном городе возле грязной помойки. Она не искала еду, как обычно, а думала. Серые облака спокойно проплывали над землёй. Так как это был переулок, и почти всё небо было заслонено домами, создавалось ощущение, будто оно ещё выше, чем должно быть. Салли нахмурилась.
Вдруг какая-то тень скользнула по стенам домов. Салли насторожила ужи. Ей показалось, или тут действительно кто-то есть?
Вдруг тень снова проскользнула уже вдоль противоположного дома. Салли выгнула спину и отошла назад, издав при этом что-то среднее между шипением и рыком. Тут прямо из-за тени появился кот. Он был небольшой, тёмно-серый с чёрными полосками и пронзительными жёлтыми глазами. Озорные мышцы переливались у него под спиной. Он подошёл к Салли, и у той шерсть мгновенно разгладилась.
- Здравствуй, киса, - произнёс кот. Голос у него был холодный, но в то же время озорной. - Меня зовут Бразилио Джи. Ты находишься на моей территории.
- Простите, я не знала... - пробормотала Салли.
Бразилио Джи впился глазами в глаза кошечки, а затем произнёс:
- Так-так... ты, оказывается, что-то тут ищешь?
"Откуда он знает?"
- Что же ты потеряла?
- Я ничего не теряла. Я ищу то, что никогда не принадлежало мне.
- И что же это?
Салли могла бы не отвечать, но этот кот очень уж сильно её манил. Ей казалось, что в нём хранятся вопросы на её ответы.
- Я ищу смысл жизни.
Она могла бы сказать, что ищет еду, но не могла соврать.
- Смысл жизни когда-то принадлежал нам, - сверкнул глазами Бразилио. - Но мы утеряли его, забив голову ненужными глупостями. Если бы его не теряли, то жили бы сейчас в таких же роскошных условиях, как и эти домашние коты. Как тебя зовут, искательница смысла?
- Салли.
- Что, только одно имя есть? А как же фамилия? Видно же, что ты, хоть и нищая, а принадлежишь к какой-то знатной семье.
- Моя фамилия Бонс.
- Так, Салли Бонс, значит... ну, что ж, Бонс, если ты хочешь узнать смысл жизни, иди за мной.
И Салли направилась за котом.
Льдина бегом мчалась в подвал, а сердце у неё звучала музыка. Ей не терпелось поделиться ею с сестрой. Он волнения кошечка даже про голод забыла.
Когда Льдина вбежала в подвал, Салли была уже там. Слегка приподняв голову, Салли спросила:
- Нашла сытное место?
- Я нашла место лучше! Там музыка играет! Живая музыка!
Салли усмехнулась.
- Музыка! Ну что ты ко мне со своими глупостями пристаешь! Музыка для людей, драка и охота - для котов! - она прыгнула на сестру и шутливо забарабанила по ней лапами. - Ох, как мне надоело рыться в этих помойках! Мы коты - наше дело охотиться!
- И как же ты собираешься научиться охотиться? - спросила Льдина, мягко ударяя сестру по животу, а затем с озорным видом отпрыгнула от Салли, изящно выгибая спину и делая вид, что вот-вот бросится в бой. - Мы же не в лесу живём!
- И в городе можно научиться охотиться! - Салли прыгнула на сестру, и победоносно положила ей передние лапы на живот. - Я тут познакомилась с одним котом, он обещал мне, что научит нас охотиться! Ну, если ты только захочешь.
- Я... я пока что-то не хочу охотиться. Я пока буду музыку слушать. Потом познакомишь меня со своим другом, ладно? - Льдина выбралась из-под сестры, и улеглась на тёплой трубе, готовясь ко сну.
- Как хочешь, - удивлённо пожала плечами Салли.
Сёстры улеглись на трубе и, свернувшись в клубочек, заснули.
Льдина слушала музыку. Мудрая, красивая и жизненная музыка снова звучала на вокзале. Льдина слушала, и ей казалось, что с каждым звуком она становится чище и умней.
И так длилось до вечера.
- Чтобы быть быстрее, ты должна научится дышать, - глаза Бразилио сверкнули. - Дыши, Бонс. Дыши медленно и глубоко. Вдох - один, два, выдох - один, два. Теперь ещё глубже, вдох - один, два, три, выдох - один, два, три. А теперь ещё глубже.
Салли глубоко дышала. Она чувствовала, будто время проходит сквозь неё. Это было странное ощущение.
- А теперь прыгни на меня, а я попробую увернуться.
Салли, удерживая медленное дыхание, оттолкнулась от земли и полетела прямо на Бразилио. Тот пытался увернуться, но Салли была гораздо быстрее. Не прошло и секунды, как Бразилио уже валялся на земле.
- Неплохо, Салли Бонс, - усмехнулся он, вылезая из-под кошечки. - Ответь мне, Салли, ты за добро или за зло?
- Я не знаю...
- Правильно. Вот что я тебе скажу: зла и добра не существует. Есть лишь слабые и сильные. Добро и зло - это заблуждение, глупость, которое придумали слабые, чтобы оправдать своё жалкое существование. Если бы не было этого заблуждения, сильные не страдали бы от этих ничтожных слабаков! Слушай, Салли, ты знаешь, кто такая Сэлия?
- Нет.
- Как так можно! Ты - Салли из рода великих Бонс? Разве родители тебе не рассказывали о твоей родне?
- Папу я никогда не видела и знаю только, что он лесной кот. А мама умерла месяц назад.
- Как! И ты выжила одна? - глаза Джи сверкнули.
- Мне помогала сестра... - смутилась Салли.
- Сестра? Расскажи о ней поподробней. Почему я её здесь не вижу?
Салли рассказала своему другу всё о Льдине и об её увлечении музыкой.
- Я думаю, она ещё одумается и поймёт, что всё это глупости. У нас у всех бывают заблуждения...
- Разумеется, поймёт. К тому же, оркестр обычно не задерживается тут надолго. Скоро твоей сестричке станет скучно, и она прибежит ко мне обучаться истине. Итак, ты не знаешь кто такая Сэлия? Может, мама тебе хоть что-то про неё рассказывала?
- Нет, - сказала Салли и подумала: "Что же это такая за Сэлия? И почему Бразилио так настойчиво спрашивает меня о моей семье?".
- А у неё есть фамилия?
- Нет. На сколько я знаю, Бонс - фамилия моего папы, мама её никогда не носила. Хотя странно, откуда у лесного кота фамилия?
- Видимо, твой отец не совсем обычный лесной кот, - усмехнулся Бразилио. - Сэлия Бонс - одна из твоих предков, которые боролись против добра и зла, а точнее, против этого заблуждения. Она была очень успешной - многие коты последовали за ней. Конечно, Сэлии давно уже нет в живых, но осталось её учение. То, чему я тебя научил, всего лишь сотая часть её учения. Если ты хочешь последовать этой науке - садись рядом и слушай...
Льдина возвращалась домой с концерта. Когда она тихо вошла в подвал, Салли была уже там. Увидев сестру, она лишь кивнула и перевернулась на другой бок. Льдина хотела поздороваться, но Салли не проявляла никакого желания общаться.
Сестры с каждым днём всё отдалялась и отдалялась.
Однажды оркестр пропал. Льдина пришла на вокзал и не нашла там музыки. Её не была. Кошечка обыскала все углы, каждую платформу - оркестра не было. В состоянии полной тоски она шаталась по городу в поисках не столько еды, сколько чего-нибудь интересного. Но город словно опустел. Как странно: оркестр исчез тогда же, когда и потемнели яркие осенние листья!
Не выдержав и полдня скитаний, Льдина вернулась домой, в подвал. Салли там не было. "Наверное, она гуляет со своим другом" - подумала Льдина.
Сестра вернулась только к вечеру. Льдина тут же бросилась к ней - и остолбенела. Как же так она не замечала раньше, что Салли изменилась? Теперь вместо вдумчивой и вечно задающей вопросы кошечки перед ней стояла холодная, великолепная юная воительница. Что-то в ней было ужасающее и таинственное.
- Что, уехал, что ли, оркестр? - спросила сестра.
- Уехал. Познакомишь меня со своим другом?
- Наконец-то ты изменилась. Завтра же познакомлю. А теперь дай мне поспать!
И Салли легла на тёплую трубу. Как же она изменилась!
Бразилио Джи показался Льдине приятным котом. Он был умный, приветливый, а главное - так понятно и интересно объяснял ей, как правильно охотиться на мышей и как правильно драться. Джи никогда не ругал Льдину, когда она ошибалась, он тактично указывал ей на ошибки и говорил, что с первого раза ещё ни у кого не получалось. Но охота и драка - это было только сначала. Когда Льдина обучилась этому, Бразилио стал обучать её другим вещам - как проникать в чувства котов, как становиться быстрее окружающих, как правильней показать себя с лучшей стороны.
Единственное что настораживала Льдину - это то, как часто и многозначительно переглядывались Салли и Джи. Они что-то задумали, это точно. Но пока посвящать в этот план Льдину они не собирались.
Однажды после очередного урока Джи сказал Льдине:
- Я обучил тебя тому, как сражаться, охотиться и как вообще выжить в городе. Теперь пришла пора научить тебя гораздо более важным вещам.
У Льдина даже хвост слегка задрожал от волнения.
- Каким?
Бразилио и Салли переглянулись, и Льдина поняла, что они собрались посвятить её в свой план. Затем кот продолжил:
- Льдина Бонс, ты веришь в добро и зло?
- Как же в них можно не верить? Это всем ясно, что они существуют.
- Это заблуждение, - Джи укоризненно посмотрел на Салли. - Неужели ты не предупредила об этом свою сестру? Льдина, добро и зло - заблуждение. Их нет. Есть лишь слабые и сильные. Каждый должен делать так, чтобы было хорошо ему. Ну, и его близким. И тогда мир будет идеален. Так говорила великая Сэлия, ваша с Салли родственница, которая жила много лет тому назад. И во времена её правления всё было, как надо.
Но потом пришёл кот. Его имя покрыто позором, и я не могу его произносить. Этот кот тоже познал ту науку битвы и выживания, которой я тебя научил. И он стал опять вводить котов в это дурацкое заблуждение. Но Сэлия его добила - с большим трудом, но добила.
Перед смертью этот кот сказал, что в будущем родится кот, из его рода и его последователь, отомстит за него. Он сказал это так, что все поверили. Я учу вас боевому искусству для того, что бы предотвратить победу этого кота. Этого бредового кота, который всю свою жизнь будет говорить бредовые сказочки про добро и зло!
Льдина молча смотрела на Бразилио. Она не знала, что ей сейчас надо сказать. Наконец, она выдохнула:
- И ты тоже веришь в это, Салли?
Салли встала и подошла к Льдине:
- Вера! Что за слово? Что за первобытность? Настоящая жизнь - это власть и слава! А не музыка и прочий бред!
Льдина спокойно посмотрела в глаза Салли.
- А разве то, что я сейчас выслушала, не бред?
- Не бред? А разве мы с тобой не были добренькими и чудесненькими раньше? И что, разве мы стали счастливыми? Да мы едва не подохли от голода!
- Тебе не хватает терпения.
- Мышиный помёт! Мы что, должны всю жизнь страдать ради двух счастливых дней, которыми окончится наша жизнь?!
- Нет. Мы вынуждены страдать две четверти жизни ради того, чтобы потом оставшуюся треть жить счастливо и с чувством гордости вспоминать свои подвиги и испытания. Терпение и верность - вот залог счастья. Нет и не будет у нас к нему другого пути.
- Ха! Домашние коты не страдали две трети жизни, и они живут счастливо!
- Нет. Существо можно назвать счастливым или несчастливым только тогда, когда закончится его жизнь. Как умирают домашние коты? В неволе. С осознанием того, что они ничего не сделали в жизни.
- А те котята, которые умерли, не успев открыть глаза? Они что, счастливы от того, что всю жизнь были добрыми?
- Счастливы.
- Но они ведь подобны домашним котам, которые ничего не сделали в жизни!
- Нет. В отличие от домашних котов они не валяли дурака. И они кое что-сделали - они несли радость родителям. И разве сама жизнь, какой короткой и несчастной она бы не была, - уже не счастье?
- Мышиный помёт! - взвыла Салли и отошла в сторону. Она проиграла этот спор.
Льдина спокойно сидела. Несмотря на измену сестры, она чувствовала счастье. Она отстояла свое мнение. И не просто свою сторону, а сторону всего прекрасного, что только существует на земле.
Джи подошёл к ней.
- Льдина, у тебя есть выбор. Или ты присоединяешься к нам и обретаешь счастье, или не присоединяешься, но в тоже время покидаешь свой дом-подвал. Если ты, конечно, не мечтаешь о смерти.
Льдина усмехнулась.
- Что в лоб, что по лбу! Я же уже сказала вам, что такое счастье. И я буду гораздо счастливее, если уйду отсюда. А к тебе, - она посмотрела на Салли, - я не испытываю ничего кроме жалости. Ты поймёшь меня, когда будут идти последние минуты твоей жизни.
Льдина вышла из подвала. Осень подходила к концу. Начиналась новая жизнь.
Льдина шла по заснеженной земле. Рядом с ней шёл юный полосатый кот. Они поднялись на холм и сели напротив друг друга.
- Вот тут мы и расстанемся. Пока, Щавель. Может быть, мы ещё увидимся.
- Спасибо, что помогла нам построить новый дом. Мы с Венерой и бабушкой не знаем, как благодарить тебя.
- И не надо, - махнула хвостом Льдина. - Вы уже поблагодарили меня, показав, как хорошо относитесь друг к другу. Есть такие пары, которые на вашем месте бросили бы бабушку на произвол судьбы.
- Разве есть такие? - испуганно ахнул Щавель.
- Есть. К счастью, их поблизости я не наблюдала. Вы с Венерой не такие. Вы любите не только друг друга, но и твою бабушку, несмотря на то, что она вам в тягость.
Щавель осмотрел на заснеженные поля. Льдина быстро проникла в его разум и поспешила успокоить его:
- Не волнуйся, в вашей долине гораздо больше дичи, чем там, - она махнула хвостом на леса, которые расстилались внизу.
- Я не о себе беспокоюсь, а о тебе. Куда ты пойдёшь сейчас?
- В лес. Я слышала, там живут благородные воители. Мне интересно посмотреть на них.
- Удачи тебе. Пока, Льдина.
- Пока, Щавель.
Льдина снова отправилась в путь. Она познавала жизнь - с болезнями, со смертями, с бесчестными существами. И всё-таки она была прекрасна. Благодаря тем, кто ещё остался верен прекрасному. И разве само существование, каким бы оно не было - уже не счастье?
Кот брёл по грязному, мерзко пахнущему городу. Ну почему он родился именно в этом гадком месте, где царят грубость и вечные драки? Как несправедлива жизнь!
Он мечтал о великих подвигах, о друзьях, об интересной жизни. И не будет всего этого! Нет из этого города выхода! Как мерзка и злорадна жизнь! Как он её ненавидел.
Он стал таким же, как и этот город. Он слился с основной массой котов, которые жили здесь. Он стал таким же драчливым, невзрачным, ничтожным, как и остальные. А как же иначе? Зачем бессмысленно сопротивляться? Зачем?
Что ж, раз нет возможности совершать подвиги, надо стать самым грозным, великим и жестоким котом города. Только так можно оставить память о себе во всех поколениях. А что надо для этого сделать?
Так, сначала надо убрать всех своих соперников. Начнём с Джепа, того самого, что вечно задирает нос. Надо его как-нибудь унизить. Надо победить его в драке и окунуть его нос в помойку. Все будут дико смеятся! Вот он - первый шаг к славе и власти! Затем надо сделать так, чтобы его знали, как могучего и неуправляемого. Надо развязать с кем-нибудь ссору, потом начать драку и в драке убить. Тогда все будут знать, что ждёт его врагов! Наверное, второй жертвой будет Олово из каменного переулка, он самый подходящий.
Потом надо будет завязать знакомство со всеми лидерами в городе. Выбраться в их помощники. А потом захватить власть будет легко.
Вот и весь план! Вот он - путь к долгожданной власти и славе!
Он устал и решил присесть на газон. Ему захотелось пить, и кот нагнувшись над лужей, принялся лакать.
Вдруг в воде появилось какое-то яркое и красивое отражение. Сначала кот подумал, что произошло какое-то сверхествественное чудо, но это оказалась лишь бабочка.
Бабочка ярким пятном выделялась среди серого города. Она сумела выжить здесь. Она сумела сохранить свою красоту. Словно зачарованный, он наблюдал за её полётом. Все планы по захвату власти вылетели у него из головы. А красавица летела всё выше и выше. Её золотистые крылья плавно порхали в воздухе, она пролетела мимо него и снова начала подниматься. Бабочка становилась всё меньше и меньше. И вот, наконец, она стала выше, чем грязные кирпичные дома. Маленькая бабочка сумела выбраться отсюда.
Кот вскочил и помчался в лес.