Темнота. Рыхлый снег. Холодный воздух. Всё скованно лютым холодом.
Кругом один белый снег, чёрное небо и лютый холод. Редкие, жалкие кустики, изредка выглядывающие из сугробов, скорее похожи на безжизненные палки, чем на растения. Резкий ветер поднимает целую кучу снежинок, и крутит их, крутит...
Небольшой кот брёдёт по этой бескрайней пустыне. Он был полностью обсыпан снегом, и нельзя было определить цвет его шерсти. Этот кот уже давно понял, что отсюда нет выхода. Но он всё равно шёл. Может быть, слабая надежда всё ещё жила в нём? Может, он всё-таки надеялся, что если не за этим сугробом, то за тем есть нора, где он сможет спокойно переждать ночь? Надежда есть всегда, даже когда положение совсем безвыходное... Пускай самая безумная, несбыточная, но есть.
А может, этому коту просто стыдно умирать лёжа? Может, он хочет умереть, как настоящий боец, стоя на четырёх лапах? Хотя какое чувство чести может быть у жестокого тирана?
Не белый снег и не чёрное небо были у него перед глазами, а воспоминания. Воспоминания всей его жизни. Счастливые, грустные...
Кот вспоминал своё детство. Как он рос в хорошей семье, где его всем обеспечивали, но ему хотелось большего. Как он постепенно изменялся. Как его начали бояться сверстники. Ему это доставляло удовольствие. Каким же он был тогда дураком!..
Снег всё падал, ветер всё выл, а кот всё шёл и шёл. Он не видел края этому белому полю, он не видел выхода из этого положения. Он знал всю свою дальнейшую судьбу. Он знал, что до утра он успеет умереть от холода. А до этого он будет шагать по бесконечным сугробам. Он будет идти, идти, идти...
Кот уже находился на пути к смерти, и одни лишь воспоминания крутились у него в голове. Перед смертью кот вспоминал всю свою жизнь...
Он вспоминал, как он в юности постепенно начинал думать о власти. И тогда он познакомился с ним, с главарём. Вернее, подружился. Что у его стаи есть главарь, он и так знал. И вот тогда этот главарь научил его власти. Что такое настоящая власть, и как он, главарь, хочет её добиться.
Ещё один сугроб, ещё один безжизненный куст... а кот всё брёл и брёл... а воспоминания носились у него в голове...
Именно после этой встречи этот кот почувствовал, что он прирождённый правитель. Мощный, великий, ужасный. И он стал набирать среди своих друзей котов, который будут готовы помочь ему стать таким мощным правителем.
***
В пещере был настоящий пир. Что только не лежало в куче добычи! Мыши, белки, полёвки, рыбы, птицы... и в каком количестве! Ещё бы, сегодня ведь самый великий праздник! Сегодня стая котов освободилась от жестокого Люгера, которого прогнал благородный Ливень!
Все коты чуть ли не пели от счастья радостными голосами. Все ели вовсю и угощали друг друга, вся пещера наполнилась уютом и весельем. Там, снаружи, был страшный холод, но зато здесь было тепло.
Если пройти ещё глубже в пещеру, то можно было увидеть там большой камень, на котором лежал небольшой серый котик. Он уже наелся досыта и теперь переваривал пищу. Это и был тот самый Ливень, который теперь стал правителем. Это по его приказу Люгера обрекли на лютую смерть, выгнав в пустошь, покрытую лютым холодом, что вызвало весёлую радость среди освобождённых от власти тирана котов.
- Благороднейший Ливень!
Ливень недовольно повернулся на другой бок и, увидев юного рыжего котика, проворчал:
- Сколько раз тебе повторять: зови меня Господин Ливень! Ну что тебе, Дик?
- Я вот тут подумал, что...
- Что ты там подумал? - буркнул Ливень.
- Я подумал, что слишком мы жестоко поступили с Люгером...
- Что?
Дик дрогнул.
- Мне кажется, мы поступили с Люгером чересчур жестоко...
Ливень спрыгнул с камня, подошёл к Дику, и, сузив глаза, посмотрел прямо на котика.
- Жестоко? - прошипел Ливень. - А ты хоть знаешь, скольких он котов обрёк на такую же смерть? Вот именно, что не знаешь. И я не знаю. Никто не знает. Но в одном я уверен точно: если всех этих котов собрать в этой пещере, то их будет больше, чем тех, кто там сейчас пирует.
- Но, Благ...
- Господин!
- Господин Ливень, но ведь мы-то не такие тираны, как Люгер! - Дик держался достаточно уверенно для своего возраста.
- Мы выгнали ОДНОГО кота. Тем более, он этого заслуживает.
- Но ведь...
- Дик, я сказал "нет", - вздохнул Ливень. - Я не желаю ничего слушать. Ты родился недавно, ты жил в более-менее нормальном месте, ты не успел узнать всего, что он сделал. А я хорошо его знал. Знаешь, я даже думаю, что то, что мы сделали, слишком мягко. Но сейчас уже поздно, да и не очень-то мне и хочется новые ужасные казни придумывать... Спокойной ночи, Дик.
Ливень махнул хвостом Дику, впрыгнул на свой камень и опять свернулся клубочком.
В пещере было уютно и тепло.
***
Снег, небо, вихрь, тьма... отсюда нет выхода. Здесь царит лютый холод.
А Люгер всё брёл по этому гиблому месту. Он не хотел останавливаться. Он упрямо продолжал идти вперёд. А воспоминания всё крутились у него перед глазами, и голос прошлого звенел в ушах...
Среди тех котов, которых он набирал себе в помощников, был его друг, Гладиолус. Он поддерживал Люгера, говорил, что пришло время взять власть в твёрдые лапы. Если б Гладиолус только знал, как закончится его жизнь!..
Сначала единомышленников Люгера было мало, но постепенно число возрастало. Если сначала главарь стаи не обращал на это внимание, то теперь он всерьёз обеспокоился.
И тогда он попробовал поговорить с Люгером, но тот выгнал его с позором. Люгер на всю жизнь запомнил тот взгляд, которым главарь посмотрел на него, уходя. Что это было? Боль? Страх? Ненависть? Гнев? Люгер так и не сумел этого понять... но теперь, он, кажется, понимает...
С этого времени началась открытая вражда. Но вскоре Люгер понял, что так ему не выиграть. Не так надо захватывать власть. Только теперь кот понял, насколько жестоким и подлым был тот план, который он тогда разработал. Ему стало страшно стыдно и этот стыд был гораздо сильнее холода и осознания близкой смерти.
А план был такой: всем заговорщикам надо было покинуть стаю и за её пределами найти одиночек, которые будут готовы помочь им. Поскольку рядом был город, в котором было мало пищи, то понятно, какие одиночки жили там, и что они готовы были отдать за одну только мышку.
Люгер отчаянно пытался прогнать воспоминание, но оно упорно не покидало его сознание. И это воспоминание было ярче других, четче, и нельзя было спрятаться от него.
И вот тогда, когда заговорщики собрали всех свирепых одиночек, они ночью напали на спящую стаю.
Это была самая ужасная ночь, которая когда-либо была на земле. Наёмные одиночки не жалели никого, а заговорщики, глядя на них, зверствовали не меньше. Все выходы из лагеря были перекрыты, и тех, кто пытался убежать, убивали на месте.
Много крови пролилось в ту ночь. Вся поляна была буквально залита кровью. К рассвету по всему лагерю раздавались крики горя и боли.
Люгер чуть не взвыл от муки, вспоминая то, что открылось его взору, когда взошло солнце.
Повсюду валялись трупы. Убитых было гораздо больше, чем тех, кто остался в живых.
Те, кому удалось выжить, плакали возле своих погибших товарищей.
Главарь тоже был среди убитых.
Власть была захвачена.
Люгер стал диктатором.
И тут у его друга Гладиолуса появились первые сомнения, а правильно ли он поступил, встав на сторону захватчиков? Он не высказал этого вслух, но Люгер это почувствовал.
А высказал свои сомнения Гладиолус, когда Люгер объявил, что его помощники, которые сражались за него, не щадя жизни, должны ежедневно платить ему налоги в виде какой-нибудь дичи, а кто не уплатит, того один день не кормить.
Услышав это, диктатор был страшно недоволен, но обошёлся лишь несколькими ругательствами. А Гладиолус продолжал жить возле него и наблюдать, как управление постепенно становится всё более жестоким.
Когда лучший друг Люгера увидел, как ежедневно простые жители трудятся не щадя лап от рассвета до заката, и при этом должны платить налоги, то он не выдержал, и объявил, что он зря провёл время, сражаясь против власти главаря.
Люгер всегда плохо помнил, что происходило потом, но сейчас он видел это так ясно, как будто это произошло сегодня утром. Он выгнал Гладиолуса в это же поле в точно такую же ночь, но ему было легче, чем Люгеру. Да, его предали, но он был честным и благородным котом. Ему не страшно умереть. А Люгер? И так понятно...
Так началось правление тирана. Страшное, жестокое. То, что было сказано раньше, ещё цветочки. Всех своих врагов Люгер обрекал на такую же казнь, на какую обрекли сейчас его.
Но однажды в стае родился котёнок, которого назвали Ливнем. Он был небольшим и, будучи котёнком, много болел. Но он выжил, и решил изменить всё. Он решил свергнуть Люгера. Число сообщников Ливня возрастало быстрее, чем некогда число сторонников Люгера. И вот состоялась битва. Не такая, как была раньше, а честная, справедливая. Ливень победил. Всех, кто не согласился в конце битвы отречься от Люгера, выгнали. Не в ночную стужу, а просто прогнали рано утром.
А Люгера ожидала другая судьба...
Лютый холод окутал бесконечное поле, а ветер всё выл и выл...
***
- Ливень! Ливень! Благородный Ливень! Наш любимый Ливень! Господин Ливень! Ты спас нас от тирана, ты спас от смерти нас! Слава тебе, Ливень! - пропели котята, а потом громко закричали: - Ливень лучше всех! УР-РА!!!
- Молодцы, котятки! - Ливень растрогался и уронил слезу. - Молодцы! Как вы обрадовали меня!
- Мы хорошо готовились! - пискнула какая-то маленькая кошечка.
- Молодцы! Я рад, что у нас растут такие чудные, красивые, добрые котята! - Ливень снова уронил слезу. - Видите во-он там кучу вкусных мышек? Это всё вам. Бегите, угощайтесь, там всем хватит, Дик уже посчитал. Простите меня, но я сейчас не могу с вами поиграть, так как я очень устал.
Котята с весёлым писком помчались к мышкам и стали лакомиться.
Тут послышался топот лап и к камню подбежал Дик.
- Бл... Господин Ливень, несколько котов тоже хотят выступить перед вами!
- Интересно, я сегодня вообще высплюсь? - проворчал Ливень. - Или я могу надеяться на сон только после рассвета? Сколько там котов?
- Где-то десять. Но они хотят сначала чуть отдохнуть, а потом уже выступить. Вы подождёте?
- Ладно! - фыркнул Ливень.
Он сел на землю и стал наблюдать за котятами. Дик присел рядом и сделал вид, будто тоже любуется подрастающим поколением. Но Ливень не мог не заметить, как время от времени его слуга кидает на предводителя многозначительные взгляды.
- Чего ты так на меня смотришь? - буркнул Ливень.
Дик вдохнул, но не смутился.
- Я всё ещё думаю про Люгера...
- Кажется, я тебе всё сказал по этому поводу! - фыркнул Ливень. - Он заслужил такую смерть. Нет, ему повезло, что он отделался такой смертью. Я мог бы придумать что-нибудь похуже.
- Это жестоко.
- Я знаю! Но он поступал точно так же! Ты хоть знаешь, что Люгер обрёк на такую же смерть своего лучшего друга, который сражался за него не щадя сил и едва не погиб?!
- Но мы ведь не такие жестокие и злые!
- Мы казнили ОДНОГО кота, который ЗАСЛУЖИЛ это.
- Все великие дела начинаются с малого, - многозначительно произнёс Дик.
На миг в глазах Ливня мелькнуло нечто среднее между страхом и стыдом. Но он быстро совладал с собой, встал, и посмотрел прямо в глаза Дика:
- Дик, ты очень умный кот. Но ты знаешь, как обычно заканчиваются жизни таких котов, когда они служат при дворе правителя. Поэтому я тебе вот что скажу: я дам тебе любую вещь, которая есть у меня в пещере и которая понравится тебе, а ты уйдёшь из моего дома и никогда больше не будешь появляться в нём и стоять на высоких постах. Я позабочусь о том, что бы тебе вырыли хорошую норку, в которой можно отлично жить, только уйди из моего дома.
- Нет, Господин. Я останусь здесь. Я думаю, что здесь я вам нужен.
Глаза Ливня сузились в щелки.
- Ну, смотри. Только потом не удивляйся, почему твоя жизнь кончилась так рано.
Тут послышался громкий топот лап и в пещеру ворвались радостные коты.
- Ливень, как мы рады вас видеть! Сейчас мы будем выступать перед вами! Надеюсь, вам понравится наше выступление!
Коты пели, танцевали, разыгрывали театральные сцены. Ливень всё смотрел на них, улыбался, но мысли его витали где-то в другом месте. Сидевший в стороне Дик внимательно смотрел на своего начальника. А тот всё думал и думал...
***
Смерть была где-то рядом. Люгер чувствовал её ледяное, беспросветное дыхание. Она кралась за ним, обдавала его своим мрачным дыханием и зло шипела ему на ухо: "Дурак! Зачем ты идёшь дальше, зачем страдаешь? Остановись и умри на месте! Не мучайся! Стой, дурак!"
Но Люгер всё шёл и шёл. Ему было страшно. Вся его жизнь была прожита зря! Он зря истрепал её, когда захватил власть! Он зря потратил её на зло! Зря!
Героям умирать не страшно. Они знают, что прожили жизнь не зря, они знают, что сумели принести миру пользу. А злодеям? Каково умирать злодеям?
Люгер почти не чувствовал лютого холода. Перед смертью все физические чувства притупляются. А душевные увеличиваются вдвое.
Совесть. Люгера беспощадно мучила совесть. При жизни он её не ощущал, он был над ней хозяином, он её убил. Но теперь совесть вновь ожила, и теперь убьёт его, Люгера. Просто разорвёт на месте.
Теперь смерть была уже рядом и почти касалась Люгера. Казалось, она и совесть сейчас набросятся на бывшего тирана и утащат его во тьму и ужас, откуда нет выхода.
Теперь Люгер понимал, что он должен сделать один очень важный поступок, который заглушит все его преступления, которые он совершил во время своей жизни. Он должен успеть сделать единственный хороший поступок в своей жизни.
Собрав все свои оставшиеся силы, он крикнул, глядя прямо на небо:
- Простите меня все! Простите меня!
Крикнув это, Люгер упал замертво. Но теперь это не был жестокий тиран, который получил по заслугам, теперь это был искренне раскаявшийся счастливый кот. Да, он умер счастливым, потому что понял, что они все его простили.
И это была правда. Они все его простили.
Автор © Ярогривка. Права полностью принадлежат автору. Использование без его
разрешения строго запрещено