Коршун

— Дурак! – прохрипел Коршун, давясь кровью, и бросил последний взгляд на предателя брата и ненавистного Огнезвезда.

Сколько прошло времени? Мгновение, час или вечность? Коршун открыл глаза. Он находился в лесу, на небе которого ясно светили звезды. Ветер приятно ерошил его шерсть.

«Замечательно!» — подумал Коршун, оглядываясь. Он никогда не верил в Звездное племя, но с другой стороны, если не там, то где он был?

— Коршун! – окликнул кто-то полосатого кота.

Темный полосатый воин обернулся, устремив взгляд на незнакомца.

— Коршун. Я Метеор, предыдущий предводитель Речного племени, – пророкотал кот, приблизившись. — Ты, наверно, задаешь себе вопрос, что ты здесь делаешь?

— Возможно. Я почти осуществил свой план. Многие могли считать меня алчным и жестоким, но все это было необходимой жертвой. При мне, как при правителе, племена были бы сильнее. В этом лесу не было бы места слабым. Мои намерения были отчасти благими, — пробормотал Коршун, бегая глазами по незнакомому месту. Что-то казалось ему подозрительным.

— Нет, Коршун! Ты глубоко ошибаешься. В твоих действиях не было ничего хорошего.

Ты убийца, жаждущий власти и крови, — тяжело вздохнул Метеор.

Коршун в ярости вскочил и, обнажив когти, ринулся на предводителя, готовый порвать его в клочья. К удивлению воина Метеор не шелохнулся даже тогда, когда сын Звездоцапа пролетел сквозь него, и, совсем не ожидавший такого поворота событий, шмякнулся о землю.

— Если так, то что я здесь делаю? – прошипел полосатый кот, злобно уставившись на предводителя Речного племени.

— Ты был сбит с истинного пути. Только из-за отца ты вырос чудовищем. У тебя было тяжелое детство, я понимаю, каково это. Не удивительно, что ты успел натворить в жизни.

Благодаря тебе твоя сестра потеряла веру в Звездное племя, чуть не погиб Огнезвезд. Но были и положительные моменты. Ты помог Грозовому племени в битве с Чернохватом, спас свое племя от барсука, был храбрым воином…

— Это ты к чему? – прищурился Коршун.

— Я не виню тебя. Поэтому предлагаю начать все с начала. Я верну тебя на землю, и ты проживешь жизнь заново. Звездоцап никогда не найдет тебя там.

Метеор внимательно наблюдал за воином. На миг в голубых ледяных глазах Коршуна зажглась искра надежды, но тут же потухла.

— Я тебе не верю. Тебя не существует! Это только иллюзия. Я верю в отца и даже после смерти найду способы ему помочь. Он любит меня!

Метеор с болью посмотрел на Коршуна.

— Мне жаль… — были последние его слова, и в следующий миг воина снова поглотила тьма.

Коршун вновь не чувствовал под лапами земли. Он чувствовал себя странно.

Одновременно его съедала мысль «а правильно ли я поступил» и сомнения. Внезапно кот посмотрел вниз, и шерсть его распушилась. Коршун ударился мордой о твердую землю, от которой холодок распространялся по всей шкуре. Кот с трудом встал. Ему было больно, одиноко и … страшно. Его окружал лес. Темный, густой лес. На небе кот не увидел ни одной звезды. Оно было просто черным, неестественным. Черное небо без звезд. Это было вообще не небо, а какая-то черная дыра.

— Эй! – закричал Коршун, но слова его не разнеслись эхом. Кот медленно побрел в самую чащобу.

— Помогите! Эй! Есть тут кто-нибудь? – он предпринял еще одну попытку.

Лес не ответил. Здесь не пели птицы, не было слышно шуршания листвы деревьев, да и вообще ввысь из земли уходили только длинные стволы со страшными, похожими на лапы, ветками.

— Метеор! Я передумал! – заорал кот во все горло, но ответа снова не получил.

«Нужно найти отца», — было последней мыслью. Коршун был голоден. Он шел несколько суток по ощущениям, хотя небо оставалось таким же черным. Лапы жутко болели. По пути воин видел какие-то тени. Но это были не мыши и не птицы. Это были коты, которые брели медленно, так же опустив головы. Коршун пытался, но не мог их догнать. Было ощущение, что он просто скачет на месте. Сомнений не оставалось. Он был в Сумрачном лесу.

Вдруг кот врезался во что-то. Поднявшись, он увидел перед собой огромного кота, который мрачно смотрел на него янтарными глазами. В них не было любви, жалости, сочувствия. Только пустота.

— Ты разочаровал меня, сын!